Так что сейчас ситуация для Хельга сложная. Про поручение он какое-то говорил, а значит, если людей положит, бригаду свою, то может и не исполнить волю князя. Удача сейчас явно не на его стороне. Вот Хельг и хмурится, думает, как выкручиваться будет. А у нас задача прежняя — пришлых отвадить, себя в обиду не дать да сделать так, чтобы с воинской силой больше в наши края не ходили. А с этим у нас намечаются проблемы. Назвать нашу Москву местом на краю географии — уже язык не поворачивался, что-то часто слишком к нам приходят… Всякие. А значит, надо или раздавать люлей всем встречным-поперечным, или дружить домами. Но для того, чтобы открытки на День Рождения посылать, бандероли всякие да на пьянки собираться, нужно границу владений очертить. Вон, с Лисом попробовали — не получилось, надо ещё пытаться, и лучше — на самом верху. Чтобы договор неотрекаемый был, чтобы заключили его с нашим государством от имени их государства, а не Вася Пупкин с Петей Лубкиным, как мы с Лисом.
Все эти мысли пронеслись в голове, пока Хельг переваривал мои слова:
— Значит так, военные, оружие — сдать, коней — расседлать, охрану мы вам обеспечим, потом группу ответственных товарищей направить для проведения дипломатических переговоров, не более трёх лиц.
Хельг посмотрел на меня удивлённо и возмущенно, мало что понял.
— Воинов разоружить, коней вон туда, будете дёргаться — пришибут, — перевёл ему Торир, и махнул Гуннару.
Очередь из пулемёта, пролёгшая между Хельгом и его вояками, оставила зарождающееся возмущение дружинника Рюрика невысказанным. Я обратился к Златобору:
— Ты новеньким разъясни порядок, вас теперь много, мне тут шатания с мечами-топорами по территории не нужны. Спокойно сядете, никто вас трогать не будет. Сейчас людей за домиками пошлю.
— О! Это дело! А то мои уже замёрзли, — сказал, хлопнув себя по коленям Златобор.
— Твои — это с санями которые? — уточнил я.
— Ага, то отец прислал. Товар на обмен по вашей просьбе я привёз, — не стал кочевряжиться мытник и всё выложил.
— А это новость хорошая. Буревой, — я начал раздавать приказы, — пока эти не разоружаться, держите их на мушке, взводы пусть пока в оцеплении постоят. Тележку им привезите, пусть туда мечи да копья складывают. Да поставьте кого, чтобы проконтролировать. Как разоружатся — ведите их вон туда, в промежуток между каменной и деревянной крепостями. Туда же и домики щитовые везите. И колючку натяните, чтобы не разбежались «гости». Я всё сказал, выполняйте.
— Взвод! Ко мне!.. — начал командовать Кукша.
Хельг если и надеялся схитрить, или там убежать, теперь не мог никуда деться. Стройными рядами три отделения ополчения начали выдвижение вперёд, подгоняя его к своим всадникам. Дед на пулемётном тракторе держался чуть в стороне, чтобы держать на мушке пришлых. Хельг начал раздавать команды, сопровождаемые возмущёнными криками конников. Пара зуботычин и оплеух решили дело в пользу принятого решения — всадники стали спешиваться. Из ворот деревянной крепости показались три трактора, везущие домики, стройматериалы, инструмент. За два часа, под удивлённые, и даже более того — охреневшие, взгляды дружинников Хельга, наши прибили колючую проволоку между крепостями на значительную высоту, чтобы не было попыток перелезть стоя на коне. В этот лагерь привезли щитовые домики, и стали под конвоем отводить коней и новгородцев. На стенах крепостей показались пулемётчики и огнемётчики — организованный нами загон для «гостей» теперь простреливался насквозь.
Хельг с тоской наблюдал за деловитой суетой наших крепостных, за нашими с Златобором разборками с товаром, я это краем глаза наблюдал, пока радовался привезённому добру. Мытник притащил олово и свинец, причём много. На словах передал от отца благодарность за «канцелярку» и просьбу выслать ещё. По объёму — сколько сможем, ни больше ни меньше. Свинец он нагрузил потому, что олово всё выгреб с Ладоги, добил похожим металлом, он-то не знает зачем нам это сырьё. И так сойдёт — на пояски для патронов запас будет. А то с такими «гостями» наши арсеналы грозят иссякнуть.