Глава 3.
Москва, пл. Дзержинского, приёмная нач. спецотдела,
27 сентября 1936 года, 3:15 утра.
Резкий металлический звук клавиш печатной машинки 'Ремингтон' неприятно бил по ушам, многократно отражаясь от стен и потолка приёмной. Попытка занести её в кабинет не удалась, костлявый остов машинки оказался намертво прикрученным к массивной дубовой столешнице приставного секретарского стола.
'Блин,... опять опечатка. Ничего, исправлю карандашом, сил моих больше нет... перепечатывать не буду'.
Третий час бьюсь над 'Соображениями о структуре и задачах спецотдела на современном этапе...'. На этапе чего- пока ещё не придумал. После позавчерашнего утреннего заседания понёсся в мединститут поделиться 'радостью' с подругой, которая выйдя с разрешения лектора сквозь строй зашушукавшихся студенток-медичек из аудитории, бросила на меня короткий полный тревоги взгляд.
-Что с Пашей?
-Не знаю... ничего.- Растерянно протянул я.
-А зачем тогда срывать меня с лекции?- Зашипела Оля. Не отвечая, беру её под руку и тащу к лестнице и дальше наверх на пустую сейчас от курильщиков площадку. Известие о моём назначении и.о. начальника спецотдела произвело на неё сильное впечатление, в глазах на миг возникло мечтательное выражение.
'Да-а... как бы она на моём месте развернулась'.
Но быстро справившись с чувствами, Оля, синхронно с накручиванием локона на палец, начинает выдавать ценные указания.
-Первое,- её шепоток прямо мне в ухо вызывает у меня мурашки не даёт сосредоточиться.- собери дешифровщиков, это сейчас самое важное. Выясни есть ли среди них криптологи. Что знают о современной шифровальной аппаратуре Германии, Англии и САСШ. Прежде всего Германии. От этого будешь плясать в своих планах.
-Сообщения 'Энигмы' будем разгадывать?- демонстрирую свою осведомлённость.
-'Энигмы' тоже,- терпеливо поясняет Оля.- но это- скорее тактический уровень. Оперативная и стратегическая информация шифруется 'Лоренцом'. Вот это и есть настоящая цель, 'рыба-пила'.
Снизу раздались едва слышные шаги и показалась любопытная девичья головка.
-Позвоню тебе домой после шести.- Оля чмокает меня в щёку и быстро бежит по лестнице вниз, на ходу поправляя белый халат и фиксируя сузившиеся глаза на помешавшей нам студентке.
* * *
Седовласый шестидесятилетний мужчина, которого здесь скорее бы назвали глубоким стариком, тот самый 'жандармский ротмистр' из отделения дешифровки, оказался на редкость осведомлённым и проницательным человеком.
Начал я с короткого выступления перед сотрудниками отделения, которое происходило в помещении языковых курсов 'Berlitz' в двух шагах от управления, о том, что наступили новые времена. Новые времена требуют новых знаний, новых людей. Заслуженные же люди теперь смогут, наконец, отдохнуть, получив хорошую пенсию (оживление в зале). Но для того чтобы смена поколений произошла гладко, некоторым самым знающим сотрудникам необходимо ещё немного поработать.
После этих слов и поднялся 'жандарм' и по его знаку ещё двое таких же как он старичков с военной выправкой. Язев остался оформлять справки и отбирать подписки у будущих пенсионеров, а наша четвёрка переместилась в соседнее помещение, где смогла обстоятельно переговорить. Без наводящих вопросов, дополняя друг друга, 'старички' рассказали о неутешительном положении с дешифровкой германских радиограмм. О некоторых данных и своих предположениях, что те стали использовать шифровальную роторную машину, коммерческие образцы которой свободно продавались в Германии до середины двадцатых годов, так что с начала тридцатых дешифровка их сообщений стала невозможной.
* * *
'Что ж, ключевое слово 'Энигма' ими было произнесено, значит можно начинать составлять план работ по этой теме, точнее оформить на бумаге то, что Оля изложила устно'.
-О, а кто это у нас тут стучит?- Дверь приёмной за моей спиной с шумом открывается.
Быстро оборачиваюсь, на пороге весело ржут над своей незатейлевой шуткой трое: справа- майор госбезопасности с редкими рыжими волосами на большой блестящей голове и узкими покатыми плечами, слева- комкор пограничной охраны Михаил Фриновский высокий и грузный со шрамом на правой щеке, который на недавнем совещании центрального аппарата был представлен как заместитель наркома и посерёдке- нарком внутренних дел Николай Ежов. Отчётливо пахнуло алкоголем. Влёт, конечно, не определить 'выпимши' они или 'выпивши', но скорее 'датые', чем 'поддатые'. Ежов ужом просачивается в приёмную, опускает маленькую ладошку левой руки мне на плечо, сиди мол, а в правую берёт верхний лист из небольшой стопки отпечатанных и лежащих рядом с машинкой.