Так и сейчас. Зачем мне доказывать неповинность Танюши, если Ваня где-то у себя в голове уже решил, когда встретится со своей невестой и что именно ей скажет. Мысленно взмолилась, чтобы только глупостей сгоряча не наделал. Он может, да. Характером в отца пошел – такой же взрывной. Живет эмоциями, которые не поддаются никакой логике.
Иван действительно не мог усидеть на месте. Признание матери выбило его из колеи, да так, что он всю ночь уснуть не мог. А ведь за нарушение режима тренер его по головке не погладит. Боряныч скальпельным взглядом высматривает на тренировках тех парней, которые не высыпались или срывали спортивный режим. И хоть Иван злостным нарушителем никогда не был, в этот раз он точно получит нагоняй.
Да, и к черту! Для него в данный момент важнее дела появились. Нужно решить, что делать дальше. Точнее, как сделать так, чтобы обелить честь матери. Для Ивана это имело гораздо большее значение, нежели намечающийся с динамиками матч и даже чем предстоящая свадьба. Приоритеты поменялись настолько резко, что парень растерялся.
Мама для Ивана всегда была идеалом женщины. Он был готов молиться на нее как на икону, потому что она жертвовала всем ради его блага. Хотя парень эту прописную истину начал понимать далеко не сразу. Он с детства рос агрессивным, озлобленным, жестоким ребенком. В школе часто дрался с одноклассниками, потом – и со старшеклассниками. И мама, чтобы куда-то деть негативную энергию любимого ребенка – отдала его в спорт. И с того времени все конфликты, все споры и весь негатив в целом отошли на второй план. Иван тренировался, и ему это нравилось. На поле он чувствовал эйфорию, свободу и счастье. И адреналин. Именно адреналин сейчас не давал парню покоя, принуждая к активным действиям.
На телефонном дисплее высветилось имя Тани. Она уже раз сто ему позвонила и столько же смс-ок написала. А Иван ни одну из них не прочитал. Не готов он с ней еще разговаривать. Ему время нужно, чтобы понять, как теперь общаться с любимой девушкой. Потому что ее отца после вчерашних откровений матери парень планировал уничтожить. Правда, пока не знал как, но уже пытался вычислить слабые стороны Филиппа Константиновича.
Предательство матери Иван никому не оставит безнаказанным. И то, что он сам рос без отца – тоже. Парень никогда не рассказывал, насколько ему не хватало мужского воспитания, мужского совета, поддержки. Некому было рассказать о своих сомнениях, некому было испытать за него настоящую отцовскую гордость. А мать – это другое. Ее любовь безгранична, слепа, ей ничего не нужно доказывать, достаточно тепло улыбнуться. Мать воспринимает успех как нечто ожидаемое, для нее он был лучшим независимо от результатов. А так хочется услышать грубое мужское: «Молодец, сын! Горжусь!»
Иван все свое детство был лишен полноценной семьи, и теперь его невидимый враг материализовался в достаточно реальные фигуры из плоти и крови. Отец его будущей жены и собственный отец, который когда-то отказался от беременной им матери.
1.4
- Ох, Дашка, неспроста судьба тебя с твоим прошлым лбами столкнула, - заявила на выходных мне Оксана, оплачивая прокат двух велосипедов. Мы с ней частенько крутим педали в Сокольниках. Яркие аттракционы и высокие фонтаны здесь нашли лучшее единение с природой, которое только можно представить. Красивые аллеи по мере удаления от центра становятся все более дикими, и от этого отдаленные участки парка напоминают настоящий лес. Кататься на велосипедах здесь одно удовольствие.
- Боязно мне, Ксан, - честно призналась я, принимая у прокатчика транспорт. – Очень боязно. И не так за себя, как за Ваньку. Ты же знаешь его характер, - подруга понимающе кивнула. – Как бы дров не наломал…
- Ну, он у тебя уже взрослый мальчик. Если и наломает дров, то отвечать будет сам. Другое дело, что предпримешь сейчас ТЫ? Все-таки бывшая любовь может нарисоваться на пороге.
Я обреченно посмотрела на Оксанку и села на велик. За неспешными покатушками мы делимся друг с другом самым важным и сокровенным, о чем больше никому не рассказываем. В том числе и о моих неостывших чувствах к Максиму, которые невозможно утаить от лучшей подруги.
- Глупости, - отмахнулась я. – Фил не такой дурак, чтобы все рассказывать Максу. Ведь тогда вся его многолетняя ложь вскроется.
- Дело не в Филе, а в Ваньке. Зная крутой норов твоего сына, могу предположить, что теперь он захочет найти своего несостоявшегося папашу.