Лев и Маша, сильно пьяные, стоят возле карты мира. Они держат в руках по дротику. В клубе никого нет.
ЛЕВ. У меня "першинг". А у тебя что?
МАША (смотрит на свой дротик). У меня тоже "першинг".
ЛЕВ. Нет, у тебя СС-20. Куда?
ЛЕВ (разглядывает карту). Вот! (Показывает пальцем.) В Швейцарию. (Маша бросает. Дротик втыкается в Португалию.)
МАША (недовольно машет рукой). Я все-таки выпила.
ЛЕВ. Зачем ты в Португалию? У нас к Португалии никаких претензий нет.
Лев бросает дротик. Дротик точно втыкается в Швейцарию.
ЛЕВ. Сто килотонн. (Бросает еще, опять попадание.) Двести. (Еще бросает.) Триста. Там не то что коровы, там после этого муравьи не смогут жить!
МАША (с улыбкой). Ну ты и зверь!
ЛЕВ (ищет другие дротики). Так, что у нас еще осталось? Так, "першинги" все вышли. Что у нас осталось! (Лев, пошатываясь, подходит к бару, берет два стакана, наливает в них несколько напитков и поджигает. Маша подходит к нему.) Вот что у нас есть еще.
МАША. Это что?
ЛЕВ. Это называется B-52.
МАША. Что это?
ЛЕВ. Американский бомбардировщик. Фокус в том, что надо успеть выпить, чтобы соломинка не расплавилась.
Лев дает Маше стакан и соломинку. Берет свой. Они быстро выпивают коктейль через соломинки.
ЛЕВ (показывает на карту). Ты мне проиграла один поцелуй.
МАША. Куда?
ЛЕВ (думает, поднимает глаза). В жопу.
Маша подходит к карте, начинает вытягивать свой дротик из Португалии. Карта падает на нее.
Маша выпутывается из упавшей карты. Лев подходит к ней. Опускается на колени, стягивает с нее юбку с трусами, целует ее зад. Начинает целовать бедра, гладить ноги.
МАША. А правда, что хасиды трахаются через простыню?
ЛЕВ (целуя ее). Правда.
Тянет ее за руку. Маша садится рядом. Начинает целовать ее. Они ложатся на карту. Лев целует Машу, потом приподнимается на руках, смотрит на карту. Вынимает из кармана перочинный ножик, вырезает из карты кружок Москвы, показывает Маше. Потом накрывает Машу картой как одеялом. Овладевает Машей через дырку в карте. Карта шуршит и хрустит. Маша слабо стонет. Лев кончает с мучительным стоном. Сжимает карту, отваливается навзничь, накрывая себя картой. Молча лежит.
Улица. Ночь.
Подъезжает такси, останавливается. Выходит Маша. Пошатываясь, идет к подъезду дома. Входит в подъезд.
Лестничная клетка дома. Ночь.
Маша поднимается по лестнице.
МАША (поет). "Ты сегодня мне принес не букет засохших роз. Не гранаты и не лилии..." (Подходит к двери. С трудом находит ключ, открывает дверь.) Все, все. Тихо, Машенька.
Входит, старается тихо притворить дверь, но это не получается.
Интерьер квартиры Ирины.
Полумрак. Большая, сильно запущенная квартира с антикварной мебелью. На кухне свет. Маша проходит на кухню.
Кухня.
За столом сидит Ирина. Перед ней бутылка коньяка. Ирина курит.
МАША. Ничего себе! Ты почему полуночничаешь? Уже четвертый час... (Смотрит на часы.) Вру, пятый. (Ирина смотрит на Машу и отворачивается.)
МАША. Очень остроумно.
Маша выходит из кухни, бросает сумочку на диван. Проходит через всю квартиру, напевая "Ландыши". Открывает дверь ванной комнаты.
Ванная комната.
В ванне лежит Ольга. Перед Ольгой плавает мыльница с мраморным слоником.
МАША. Оленька! И ты не спишь! Фантастика! (Ольга смотрит на нее, потом толкает пальцем мыльницу, заставляя ее проплыть между коленями.)
Маша приспускает трусы, садится на унитаз. Мочится.
МАША (глядя на Ольгу). Однажды отец Онуфрий, обходя окрестности, обнаружил обнаженную Ольгу. Ольга, отдайся, озолочу.
ОЛЬГА. Глупая шутка.
МАША (спускает воду, встает, подходит и садится рядом с ванной на корточки). Оль, чего ты последнее время такая скучная? (Ольга продолжает заниматься мыльницей.) Оль, ну почему? Ты что, разговаривать со мной не хочешь? Ну скажи чего-нибудь. Скажи: пришла Машенька.
ОЛЬГА. Пришла Машенька.
МАША. Машенька пьяная.
ОЛЬГА. Машенька пьяная.
МАША. Машенька гуляла по буфету.
ОЛЬГА. Машенька гуляла по буфету.
МАША. Машеньку трахнули через карту.
ОЛЬГА (играя слоником). Машеньку трахнули через карту. (Маша смотрит на играющую Ольгу.)
МАША. Как я ненавижу твою манеру смотреть в сторону.
Ольга молчит.
МАША (кричит). Ну посмотри же на меня!
Ольга смотрит на нее.
ОЛЬГА. Мама спит. Все слышно.
МАША (кричит). Наша мама пьет на кухне в одиночку!
ОЛЬГА. У тебя плохие глаза.
МАША. Правда? А еще что у меня плохое?
ОЛЬГА. У тебя плохие глаза.
МАША. Оленька, рыбка моя, за что ты меня так не любишь?
ОЛЬГА. Когда ты пьяная, у тебя плохие глаза.
МАША (с усмешкой). А ты знаешь, что такое плохое?
ОЛЬГА. Знаю. Плохое - это когда пьяная.
МАША. А хорошее?
ОЛЬГА (играет слоником). Хорошее - это когда хорошо.
МАША. Да брось ты этого мудацкого слоника!
Маша пытается отнять слоника у Ольги. Ольга сопротивляется и, когда Маша почти добивается своего, неловко, но сильно плещет на нее водой из ванны. Маша отпускает слоника, встает с корточек, подходит к зеркалу. Берет полотенце, вытирает лицо. Смотрит на Ольгу через зеркало.
МАША (ровным голосом). В черном-черном лесу, в черном-черном замке, в черной-черной комнате, на черном-черном столе лежит черный-черный футляр... (Ольга смотрит в зеркало.)
МАША. В этом черном-пречерном футляре лежит белая-пребелая сахарная девочка. Ручки ее из сахара, ножки ее из сахара, грудка ее из сахара и шейка ее из сахара. И ровно в полночь черный человек с черным лицом и серебряной лейкой подходит к футляру. Он открывает футляр, поднимает серебряную лейку и говорит три черных слова: ГРИБ, ГРАБ, ГРОБ...
Ольга с криком бросает слоника в Машу. Слоник разбивает зеркало.
ОЛЬГА (кричит). Ты плохая! Ты плохая! Ты плохая!
МАША. Ты что, совсем рехнулась? Шуток не понимаешь?
ОЛЬГА (плещет на Машу водой). Плохая! Плохая! Плохая!
МАША. По стационару соскучилась?
ОЛЬГА. Плохая! Плохая! Плохая!
Дверь распахивается. Появляется Ирина. Смотрит на кричащую Ольгу и на зеркало, хватает Машу за плечи, выталкивает из ванной.
ИРИНА. Пошла отсюда!
Закрывает за Машей дверь. Ольга перестает кричать.
ИРИНА. Сколько можно в ванной сидеть? Иди спать быстро!
Ольга вылезает из воды, Ирина набрасывает ей на плечи махровый халат и выталкивает из ванной.
ИРИНА (смотрит в разбитое зеркало). Господи, как вы мне остопиздели. Когда же это кончится! Ни одной целой вещи в доме не осталось. (Выходит из ванной комнаты. Идет на кухню.)
Кухня. Ночь.
Маша сидит за столом и наливает себе коньяка в рюмку. Ирина выхватывает у Маши рюмку, выплескивает коньяк.
ИРИНА. Хватит!
МАША. Что ты психуешь?
ИРИНА. Противно смотреть на тебя!
МАША. Это что ж тебе противно?
ИРИНА. Все! Все противно! Противна твоя похуистика, твое полное равнодушие ко всем, твое нежелание ни в чем участвовать!
МАША. Это в чем же я не хочу участвовать?
ИРИНА. Ни в чем! Ты живешь по принципу: гори все синим пламенем, только не я! Ты выросла каким-то чудовищем, ты толстокожа, как слон, ты человек без нервов, тебе глубоко наплевать на людей, на всех, на близких и неблизких, на сестру, на меня! Ты никого не замечаешь, не желаешь замечать!
МАША. Это кого же я не желаю замечать?
ИРИНА. Знаешь, Маш, я дошла с тобой до ручки. У меня нервы сдают. Ты смотришь, а я... я не могу тебя выносить... мне хочется тебе по морде дать.
МАША. Вы сговорились, что ли? Одной мои глаза не нравятся, слонами швыряется. Другая, когда смотрю, хочет по морде дать. Я что - Медуза Горгона?
ИРИНА. Ты пошлая, пустая дура, а не Медуза Горгона!
МАША. Ах, я пошлая? А пить женщине в одиночку - это не пошло?
ИРИНА. Ты... ты же как... плющ... как паразит какой-то!
МАША. Конечно, я паразит. Везу на себе твой клуб. Пашу за тебя каждый день.
ИРИНА. Ты... как... я не знаю что... слова-то не подберешь... слизь какая-то...