Необычное завершение храма тремя шатрами стоит в зависимости от шатровых „двоень" и „троень", некогда украшавших проездные крепостные башни. Их декоративность достаточно ярко говорит о себе. Вместе с тем именно подобные, любимые народом шатровые завершения, напоминающие своей формой точеные кегли, вносили в архитектуру церковного сооружения светские черты, чему также отвечало убранство стен, выполненное из штучного, специально формованного кирпича (им особенно богат придел Неопалимой Купины (илл. 45).
Церковь не могла примириться с таким существенным изменением облика храма. Борясь с „обмирщением" архитектуры, она в год завершения храма запретила шатры. Однако народная любовь к декоративности и узорности, к обостренности силуэта и затейливости убранства, так ярко сказавшаяся в архитектуре храма, "что в Путинках", продолжала жить, определив характерные особенности русского зодчества XVII века.
44. Церковь Рождества Богородицы в Путанках. 1649 - 1652
45. Церковь Рождества Богородицы в Путниках. Деталь
Пройдя в направлении Трубной площади по Нарышкинскому бульвару, мы увидим у Петровских ворот Высоко-Петровский монастырь (илл. 46). Он основан в XIV веке и, видимо, наряду с другими монастырями составлял как бы внутреннее оборонительное кольцо города. В конце XVII столетия он был заново отстроен при деятельной помощи бояр Нарышкиных, рассматривавших монастырь как свою родовую усыпальницу. Главный монастырский храм (1686), в честь иконы Боголюбской богоматери, стоящий в центре монастыря, пятиглавый, мало чем отличается от рядовых приходских церквей того времени. Лишь несколько увеличенный размер здания и обильный „штучный набор" наличников окон делают его более приметным. В 80-х же годах XVII века вдоль Петровки началась постройка двухэтажного корпуса каменных келий, заменивших прежние, деревянные. Поскольку кельи выходили непосредственно на улицу, ограничивая территорию монастыря, нижний этаж, предназначенный для хозяйственных целей, был сделан почти совершенно глухим. Лишь в центре находился небольшой арочный проезд. Зато в верхнем этаже стену членят парные несколько грузные колонки; между ними почти впритык друг к другу расположены окна с пышными декоративными наличниками в формах „московского барокко", верхи которых врезаются в сложный, несколько дробный карниз. Гладь нижних стен, оштукатуренных и расписанных под кирпичную кладку, оттеняет пышное убранство верхнего этажа. Со стороны двора вид келий особенно эффектен. Вдоль всего корпуса идет наружная открытая галерея-гульбище на арках, опирающихся на мощные столбы. Такая же галерея связывает корпус келий с рядом расположенной трапезной, окруженной в свое время таким же арочным гульбищем. Таким образом, не опускаясь на землю, знатные богомольцы и монахини могли пройти в трапезный, также пятиглавый, храм (1697), весьма близкий по своей форме главному монастырскому собору; его декоративные элементы совпадают с убранством келий. Обилие аркад и галлерей, при всей специфичности их русских форм, неожиданно заставляет вспомнить об аркадах итальянских монастырских двориков. Взаимосвязь корпуса келий и трапезного храма свидетельствует об опытности и таланте работавшего здесь зодчего, сумевшего немногими архитектурными приемами связать все здания друг с другом.