— Его понять можно. Но не нас! Если уж взялись распутывать клубок, то надо тянуть до последней ниточки.
Усков вздохнул. Виктор Васильевич был, конечно, прав. Но он вдруг почувствовал, что очень устал. И больше всего сейчас следователю хотелось завершить и сдать это растянувшееся на такой долгий срок дело.
Виктор Васильевич понял его настроение. И заметил:
— Впрочем, я считаю уголовное дело по основным доказательствам вполне законченным. Можно передавать его в суд.
Андрей оживился. Даже принялся рассуждать:
— Так, что мы имеем? Титовко, вдохновитель и организатор преступной группы, дал показания и признал свою вину. Петраков — тоже. Компьютерщик Изразцов — тоже. Мягди Джевеликян… Да, тут малость сложнее.
— Почему? — не согласился Виктор Васильевич. — Наоборот! Побегом он только подтвердил свою вину. Тем более что документально зафиксированные его показания, да еще полученные в присутствии защитника, имеются. Так что он вполне может быть осужден заочно. Впрочем, мы, возможно, истребуем его выдачи российским властям. Подобные прецеденты в нашей практике уже имеются.
— Представляю себе Джевеликяна: только расслабился, почувствовал себя в безопасности, и на тебе, швейцарская тюрьма.
— Значит, решено, дело передаем в суд, — подвел резюме начальник Следственного управления.
Он встал с кресла, подошел к Андрею и протянул ему руку.
— Поздравляю тебя, сынок, ты проделал огромную работу и доказал, что и в условиях российской расхлябанности и всеобщего невыполнения законов можно привлечь преступников к ответу.
— Да еще каких! — похвалил себя и Усков. — Крупных криминальных авторитетов, чиновников высокого ранга.
— Родина тебя не забудет, — устало пошутил Виктор Васильевич. — А если серьезно, то я, старый волк в прокуратуре, тебе, молодому сыщику, завидую.
Андрей, словно зная, что сегодня это потребуется, достал из своего «дипломата» бутылку коньяка и закуску.
— За такое событие надо выпить, Виктор Васильевич, — предложил он.
— Не возражаю.
Они выпили и закусили, потом повторили. Разговор пошел, как говорится, ни о чем. Но вдруг Усков, словно что-то вспомнив, заметил:
— В любом случае, Виктор Васильевич, мы с вами оказали неоценимую услугу и нашему Генеральному: он получил возможность держать «на крючке» премьер-министра.
— Да, война компроматов в нашей стране приобрела невиданный, чудовищный размах. Позор для великого государства.
— Вот я и хочу пока немного отдохнуть, — неожиданно сказал следователь. — Отпустите в отпуск? Уже два года в нем не был. Как жена выглядит, скоро забуду.
— Пожалуй, — согласился начальник Следственного управления. — Ты свое дело выполнил. А что решит суд, это уже не в нашей власти. Пиши заявление.
Впервые за последние напряженные, суматошные дни Андрей Усков шел спокойно по улице, не спеша спускался в метро, чтобы, как все нормальные люди после трудового дня, без груза тяжелых дум и забот приехать домой.
Но вдруг за углом широкой улицы, почти в самом центре Москвы, раздался выстрел, за ним другой. На дикой скорости оттуда выскочила иномарка, за ней другая. «Вольво» вдруг резко тормознул и врезался в столб. Из него, точно тараканы из открывшейся ловушки, побежали в разные стороны парни с бритыми затылками. За ними, стреляя на ходу, помчались бандиты из второй иномарки.
Многочисленные прохожие, словно ничего и не произошло, спокойно продолжали свой путь.
«Да, — подумал следователь Усков, — спокойно я, видно, уже никогда не отдохну».
