Почему с Лоу – хитрой и коварной Марией Лоу должно быть как-то иначе?
Разве она заслуживает иной участи? Разве сама она не продукт своего же Совета, не полноправный его участник?
–Я говорю о другом, – продолжает Томас, – я говорю о том, что останется после самой Лоу.
–О её слугах? – Варгоши очень хочет догадаться. Ему нужно, чтобы Томас понял – с ним можно советоваться, Роман не глуп! Нет, ни в коем случае он не глуп, он всегда готов предположить и подойти к разгадке, и…
–Слуг, полагаю, разберут себе другие, – но догадка неверна. Томас едва заметно усмехается. – Не хочешь спросить куда мы идём?
–Откровенно говоря, – Роман сбит внезапным переходом темы, – я верю вам, брат Томас, я просто следую за вами, полагая, что вы не предадите меня и не убьёте, ведь иначе вы сделали бы это раньше.
–Ты прав, – соглашается Томас, – и в том прав, что мне нет резона тебя убивать или казнить. Я верю в то, что ты можешь обрести искупление.
Искупление! Как сладко это звучит, как радостно трепещет в груди от одного слова. Неужели искупление? Неужели Томас всё-таки отмечает в нём всё усердие, что усердно пытается демонстрировать Роман Варгоши, подкрепляя важность и искренность своего выбора?
Похоже на то!
–Но неужели тебе неинтересно? – продолжает Томас и Роман чувствует, что это очередное испытание, из числа тех, которые так любит давать и Томас, и сам Святой Престол, да и все слуги его, пожалуй, тоже.
Ему интересно. Но ответить надо правильно, а как правильно? Колючий шарик света из мёртвой груди, помоги!
–Я верую в любой путь, – отвечает Варгоши. Это правильный ответ. Идти, просто идти – это уже выбор и он демонстрирует его. Не стыдится, а гордится. Не скрывается тенью за спиной брата Томаса, а идёт рядом, идёт гордо, пытаясь заставить всё существо своё поверить в то, что обретет однажды искупление.
Томас доволен. Он улыбается, но едва-едва заметно. Однако Роман Варгоши уже знает улыбку брата Томаса и умеет её улавливать.
Ему важно её улавливать.
–Мы идём к Хранителю Святого Престола, – объясняет Томас, довольный ответом Варгоши. – Нам нужно получить от него несколько бумаг. Во-первых, о казни Марии Лоу. Во-вторых, бумаги, позволяющие нам посетить любой из её приютов. Полагаю, для тебя не новость то, что Лоу была наставницей в нескольких домах для сироток?
Не новость, нет, ни для кого в мире вампиров это не новость, но у Варгоши даже шаг сбивается.
–Почему? – искренне изумлён он. – Почему нам нужно попасть в приюты Лоу?
В голосе Томаса холодное спокойствие. На первый взгляд оно такое же как и всегда, но уже вымуштрованный Варгоши понимает – это разочарование!
И ему хочется на стены бросаться и камень грызть за глупость и несдержанность!
–Она отбирала из детей тех, кто в будущем сможет стать вампиром. Достойным вампиром. Это и есть та самая проблема, которая начинается с её смертью. Нам придётся проверить все приюты, находившееся под её крылом, проверить всех детей и всех, кто там работает. Ведь если кто-то окажется нечист…
–Убивать? – голос Варгоши даже охрип от волнения.
Томас смотрит со снисхождением, но отвечает всё также спокойно:
–Карать!
Да, карать. Именно карать. Варгоши кивает, мелко-мелко, спеша согласиться с поправкой. Да, они не убийцы. Они каратели. Они пришли вести к искуплению.
–По моим сведениям у Лоу приютов шесть на сегодня, – Томас продолжает прежним тоном, но слегка ускоряет шаг, улицы вот-вот заполнятся вечерне-радостным народом, который поспешит на службы да на радостные встречи с друзьями и близкими, а это значит, что надо спешить.
А ещё это значит что Варгоши нельзя отставать и он также ускоряет шаг, снова желая попадать в ритм шага брата Томаса. Это оказывается несложно – маленький шарик колюче-яростного света подталкивает всё его существо, ускоряет, наделяет какой-то новой силой и Роман идёт, идёт, соглашаясь со словами Томаса как с единственно верными.
Глава 27. Полезность
–Мой принц, я всё ещё могу быть вам полезен! – в глазах лорда Агареса отвратительная липкая надежда. В былое время Сиире бы не стал с ним связываться и высмеял бы такое подобострастие, но сегодня изменились времена и события – и даже в самом ничтожном кусочке сущности может таиться что-то важное.