Ну и ещё цепочкой дел, на которые можно было бы и не обращать внимания. И не обращали ведь, сколько веков не обращали, пока принц Сиире не вылез из теней своих амбиций!
–Клянусь! – зато Гриморрэ второй раз произнести слово клятвы было проще. Второй раз отозвался в нём уже чем-то человеческим, забытым. Оказалось, что говорить и обещать было так легко и так привычно! И что-то из древней, почти забытой им жизни, проступило на краткий миг в памяти, отозвалось не то дождём, не то солёным морем, хлестануло и отступило, оставляя на его запястье вторую каплю чёрной крови.
Вторая капля крови. Второе слово клятвы.
–Клянёшься ли ты следовать тайне…
Цепеш не просто не привык к подобным усилиям, он вообще уже не помнил последней клятвы. Когда ж это было? И с кем?
Мысли путались. Словно ожившие в едином клубке, они стремились создать что-то единое и цельное, но каждая из этих мыслей тянула в свою сторону. Мысли сделались похожими на змей, хвосты которых были связаны, и каждая рвалась из этой связки, но каждая на свой лад и в своей резкости.
И вспыхивали, вспыхивали далёкими огоньками какие-то забытые моменты прошлого и неприкаянного настоящего, что-то из отрывков чёрных легенд о нём…
–Клянусь! – Гриморрэ был сильнее, а его память устойчивее. Он не выдержал, да и не захотел выдержать муки друга и потому перехватил его клятву, поняв, что Цепеш не может закончить фразы.
Амар взглянул на него с укоризной, но что значила эта укоризна? Да и не была она настоящей – Амар тоже тревожился за Цепеша, и видел не хуже герцога, что Влад находится уже не в той бодрости сил, и надо спешить!
Третья тягучая капля крови. Третий раз чернота – такая разная, ведь даже тьма неоднородна и Амар разжал руки, выпустил запястья обоих и снова сделался не хранителем тайн, а простым слугою, что уже склонился над рухнувшим в кресло хозяином.
–Господин? Повелитель, вы слышите меня?
Влад Цепеш слышал. Он коротко кивнул и едва повёл рукою, прося Амара удалиться. Верность верностью, а перекладывать бремя на кого-то ещё – это и самому быть дураком, и проявить удивительную жестокость…
А Цепеш не хотел быть жестоким без причины. Ещё когда был человеком – уже не хотел. Жизнь и войны вынуждали его, приходилось проявлять себя с самых дурных сторон, приходилось жертвовать репутацией, показывая черноту души и мыслей, выдумку извращённого рассудка, но Влад раз за разом убеждал себя в том, что это его вынуждают, а сам он не испытывает никакого желания поступать грубо и жестоко и кровью вести свой путь.
Но больше всего он боялся даже сейчас, в посмертии, когда восставали за его спиной чёрные легенды о днях его славы, потерять для себя это оправдание и понять краешком, хотя бы самой малостью своего чувства и сознания, что ему нравилось быть грозным, и в боли и огне он видел величие.
Но посмертие стирает границы. Сейчас он не показался бы даже себе грозным, скорее наоборот – жалкой тенью, посмешищем.
–Всё не так плохо, – Гриморрэ тоже ослабел. Всё-таки клятва – это непочётное занятие среди вампиров. Отдавать на какие-то там обещания собственную, такую драгоценную кровь?
И всё же он пошёл на это. И сейчас даже бодрился, желая обмануть этой бодростью и Влада, и себя.
Цепеш слабо улыбнулся – силы возвращались к нему, но всё равно требовалось время. В этом и трагедия посмертия – ты бы и не зависел от времени, но оно всегда тебе необходимо. И неважно что ты мёртв.
–Да, не так плохо, – согласился Цепеш. Он действительно начинал думать что это так. В конце концов, он был больше не один в этой тайне, и даже если что-то произойдёт, Гриморрэ обязательно позаботиться обо всё и попытается исправить ситуацию.
Когда что-то произойдёт – Цепеш не сомневался, что времени у него мало. Так или иначе, но Сиире будет продолжать действовать, и что-то подсказывало Владу, что принц просто так не отступит.
Гриморрэ, конечно, тоже теперь был в опасности. Впрочем, он был в опасности ещё давно, ещё до клятвы, но герцог принимал на себя этот риск, знал, на что идёт и был согласен принять клятву всё равно – и как это могло не радовать и как это могло отрицать то, что всё не так уж и плохо?
–Как поступим? – спросил Гриморрэ, видя, что к Цепешу возвращаются силы. – Может и правда отдадим права на этот клочок земли Святому Престолу и пусть они гребут всё это дело сами?