— Dance rock-n-roll!
Мы с Николаем начали бойко.
Технология, надо сказать, немудреная. Для установки дуги следует произвести три действия, причем, действовать нужно синхронно.
Первое: наклониться, взяться за прут чуть выше того места, где имеется скрученное полукольцо. Второе: приподнять арматуру до высоты примерно полуметра, и одновременно податься чуть навстречу друг другу — прут под воздействием нагрузки на концы начнет выгибаться к верху. И третье: воткнуть в край гряды конец прута, следя, чтобы он вошел в почву на нужную глубину (ориентиром также может служить «кольцо»).
Поскольку Тень ниже меня ростом, да и сам он довольно подвижной, сухощавый, ему этот вид занятий давался несколько проще. К тому же, настроение у напарника к середине дня заметно улучшилось. Вработался. Мне это чувство хорошо знакомо — по поездкам на пакгаузе. В начальные минуты, в первые час или два ты мучаешься, страдаешь… Время течет издевательски медленно. А потом вдруг серое вещество отключается; ты превращаешься в роботизированное существо, ты становишься частью производственного конвейера. И ты даже временами испытываешь кайф от этой простой однообразной работы.
Начиная со старта мы шли буквально ноздря в ноздрю с пыхтевшими справа от нас западенцами. Временами мы с Петром задевали друг друга плечами или локтями; пару раз он довольно ощутимо толкал меня; но я решил не обращать на это внимание.
В какой-то момент я ощутил плотный удар по правому бедру — попало концом подпружиненного прута…
— Эй! — я обернулся к соседу. — Что это за дела?!
— Вибачайте! — ухмыляясь, сказал Петро. — Випадково вийшло…
Спустя две или три минуты пролетело уже у меня над ухом — в тот самый момент, когда я нагнулся, этот хмырь выпустил из ладони находящийся под сжатием прут.
— Куя себе! — подал реплику Николай. — Папаня, он специально! Я видел!!
Я выпрямился; Петро чуть отступил, оказавшись с другой стороны соседней гряды.
— Чому вони лаються? — сказал он, обращаясь к земляку. — Нічого ж не було!.. Хіба не так, Василь?
— Я нічого не бачив, Петро, — кривя губы, сказал его земляк. — Не знаю, що їх не влаштовує…
— Поле велике, а вони чомусь до нас горнуться.
— Так, друже, все їм мало місця.
Мой приятель, вооружившись трехметровой длины прутом, перебрался на мою сторону грядки.
— Надо было тесак захватить, — деловито сказал Тень. — А еще я дубинку в мастерской сделал… Я тебе ее не показывал еще, Папаня?
— Не кипеши пока, — негромко сказал я.
Некоторое время я разглядывал парочку субъектов, от которых нас с Тенью отделяет всего три ярда раскисшей британской почвы.
— Вот что, «друзi», — сказал я, адресуясь заодно и к третьему, который, бросив работу, подтянулся к своим землякам. — Еще одна такая «случайность»… еще раз «не удержите» прут, и арматура окажется у одного из вас в животе. Или в каком-нибудь другом месте.
— В глаз можно ткнуть, — сказал Тень. — У них же все равно нет мозга.
На какие-то мгновения над полем повисла тишина. Затем прозвучал сердитый окрик Джимми:
— Hey, why you fucking do not work!..
Подойдя к нам, Джимми хмуро поинтересовался, в чем причина остановки. Я сказал, что парни, работающие справа от нас, не соблюдают меры безопасности. Это может плохо закончиться… С учетом сказанного я предложил поменять расположение пар на «дорожках». Пусть эти двое работают, где хотят, где сочтет нужным их поставить Джимми, лишь бы только не рядом с нами.
Индус, выслушав мою тираду, выдал примерно следующее:
— Какого хрена, Arthur?! Сначала ты выжил этих парней из дома, где они жили! Теперь ты пытаешься командовать здесь, на поле!
Он злобно посмотрел на меня.
— Запомни, Arthur, здесь я начальник, и будет так, как я скажу.
Этот инцидент подействовал на нас с приятелем бодряще. Во всяком случае, после возобновления работ мы как вырвались вперед, так и лидировали вплоть до того момента, когда воткнули последний по счету прут в край гряды.
Более того. Мы на этом не остановились, но перешли на другую «дорожку»; и, действуя в таком же резвом темпе, помогли литовской паре прийти к финишу в числе призеров.
Когда мы уже тащились через все поле обратно к ангару, показался пикап. «Тойота» — грязная, заляпанная глиной, как будто водитель участвовал в заезде для экстремалов — остановилась возле вэна. К джипу поспешил наш «сахиб»: судя по всему, приехало какое-то начальство…
Из открытой дверцы пикапа сначала выскочила рыжая собачонка; округу огласил звонкий задиристый лай. Потом выбрался сам водитель — это был довольно высокий, сухощавый, костистый мужчина лет сорока пяти. Одет он довольно странно: на нем шорты, на голых ногах резиновые сапоги; куртка «аляска» расстегнута, видна майка камуфляжного цвета. На рыжей голове бейсболка, повернутая козырьком назад.
Он обменялся рукопожатием с Джимми. Некоторое время они о чем-то беседовали с индусом, потом, наконец, этот странный субъект обратил внимание и на нас.
— Hi, guys! — громко, хорошо поставленным голосом произнес он, адресуясь сразу ко всем. — My name is Jack. I'm the owner of the farm!..
Мы с Николаем подошли поближе. Фермер спросил, кто из нашей бригады имеет опыт сельхозработ… Подняли руки все, кроме четверых — меня, моего приятеля и двух литовских парней.
— Устали с непривычки? — Джек похлопал меня по плечу (я оказался единственным из нашей четверки, кто способен общаться на английском). — Ничего, ничего… это только начало.
Он усмехнулся, показав крупные желтые зубы.
— Как говаривал старший инструктор в учебке нашего 22-го полка: Welcome to hell, son!..
ГЛАВА 22
В начале седьмого вечера Джимми высадил нас четверых в том же месте, где подобрал ранним утром.
— Альгис. Саулюс… — сказал я, когда мы выбрались из салона, — спасибо вам, парни.
— За что «спасибо»? — удивился Альгис.
— За дружескую поддержку. — Покопавшись в памяти, я собрал воедино несложную фразу на литовском. — Didelis ačiu už pagalba.
— Nėra už ką, brolis, — Альгис улыбнулся. — Вы ведь нам тоже помогли… Не помню, говорил ли уже… — Он закрыл молнию куртки до самого горла. — Мы маленький народ. Приятно, когда кто-то еще рядом говорит и понимает на литовском.
— Это почти весь мой словарный запас, — я вымучил ответную улыбку. — А вот вы говорите на русском гораздо лучше… — Я покосился на приятеля — Лучше, чем даже некоторые исконно русские.
Литовцы ушли вперед; мы с приятелем побрели вслед за ними. После появления хозяина фарма Джека мы еще примерно полтора часа носили из амбара к краю поля длинные тяжелые свертки с бамбуковыми палицами. Это занятие совершенно изнурило моего приятеля — когда мы шли от Дерби-роуд к нашему дому, Тень едва волочился за мной.
Я заставил приятеля переодеться в сухое. Развесил нашу мокрую одежду на щитах вокруг включенного калорифера (здесь же сушится рабочая одежда и обувь литовцев). Выдал Николаю бутылку лагера из неприкосновенного запаса, а сам отправился в ближайший к нашему дому маркет: еще есть время, чтобы сделать покупки до его закрытия.
Возвращаться обратно пришлось с двумя увесистыми пакетами: еда и напитки в расчете на недельный рацион для троих. Я находился примерно в квартале от нашего дома, когда поблизости — в десятке метров впереди от меня — к тротуару притерся кирпичного цвета микроавтобус.
— Arthur, czekaj!
Я остановился, вглядываясь в женщину, которая выбралась из вэна через боковую дверь.
Ага… это одна из бывших соседок, Броня. Она и еще одна кабета не так давно съехали из нашего дома. По слухам, нашли себе другого «босса», какого-то индуса, или «пенжаби», которого считают здесь конкурентом Джито.
— Cześć, Bronisława!
— Cześć!..
Полька улыбалась, и даже обняла меня, как будто встретила родного брата.
— Jak twoje sprawy? Jak Tania?