Сима вдруг замолчала и испуганно прикрыла рот пухлой, белой ладошкой. Черные, заплаканные очи смотрели на меня с ужасом, а покрасневший нос булькал тягучей влагой.
Я замерла. Мне ясно вспомнились недавние прогулки-поиски. А ведь я чувствовала, что за мной наблюдают! Только вот успокаивала себя, что излишне подозрительной становлюсь... Значит не зря мои четки грелись и кожа под ними чесалась, словно у меня аллергия случилась.
- Сим, а как Бесогонов, про меня узнал? - мой голос вдруг стал хриплым от волнения.
Серафима достала носовой платок и шумно высморкалась. Она внезапно успокоилась, но ее лицо было усталым и несчастным.
- Как узнал? Ты ведь Настя, понимать должна, что этому Бесссогонову, многое известно. Чай, должность у него такая, все и про всех знать, - сказала она тихо, без всякого выражения, и устало прикрыла глаза.
Белое лицо Серафимы в обрамлении раскошной гривы черных волос, казалось безразличной, застывшей маской.
Повисшая, тягостна я тишина мне совсем не понравилась. Было в ней нечто похоронное, почти безнадежное. Что бы почувствовать себя живой, я рассмеялась. Мой смех прозвучал фальшиво, но он прогнал мрачные мысли.
- Так, Сима, про Бесогонова потом поговорим. Ты мне лучше скажи, эта квартира твоя, или же ты ее снимаешь? - мой голос был нарочито бодрым.
Серафима посмотрела на меня удивленно, как будто мои слова позабавили ее.
- Квартиру снимаю, но у меня вперед заплачено до самого лета. Но, Настя я так устала, что совсем не знаю, что буду делать дальше!
Я отошла от нее мелкими, осторожными шажками. Села в кресло напротив.
- Сим, мы вместе будем делать. Разве ты забыла про нашу клятву? Как там было? - я наморщила лоб, припоминая безумный текст, больше похожий на детский стишок, из лилового блокнота тетки Агаты.
- Верность не нарушать, вместе кашу мешать, а сваривши делить поровну, - негромко произнесла моя компаньонка.
- Вот! - обрадовалась я. - Поровну и вместе! Я так понимаю, что кашу варить как раз время пришло! Поэтому Сима, ты хлюпать носом бросай, давай варить... Тьфу ты! Давай думать вместе как нам из ямы этой выскочить!
Серафима заинтересованно посмотрела на меня.
- Настя, да, что там думать! У тебя сила имеется, у тебя блокнот с заклинаниями есть. Тут все просто! Мы вмиг с долгами расквитаемся! На кого-то слишком жадного, порчу нашлем, а кому крадник подкинем! - голос Серафимы теперь звучал восторженно, бодро.
- Ага, расквитаемся и за незаконные действия быстро на каторгу угодим. Магсовет, с двумя ведьмами с радостью расправится. Ты Сима, суровый климат наверное сильно любишь? - ехидно спросила я.
- Какой суровый климат?
- Какой? Ну, Сибирь например, а может и, что нибудь подальше. Нет, моя дорогая! К заклинаниям, мы в самый последний, самый безвыходный момент обратимся, когда выхода другого не будет. У нас есть почти три месяца, что бы жизнь наладить. Вот скажи, вещи в этой квартире тебе принадлежат?
Серафима скривилась, видимо волшебное улаживание нашей дальнейшей жизни, ей было больше по душе.
- Вещи мои, а что ты придумала?
- Так, все на поверхности лежит, что тут долго думать. Большая распродажа у нас с тобой намечается!
В накрытой шелковым покрывалом клетке, завозился Гастон. Вначале послышался звук льющейся воды, затем хриплый голос потребовал налить водки, а потом торжествующе закричал: Распродажа! Распродажа!
Когда нам надоело слушать хриплый голос попугая, пришлось ему пригрозить.
- Заткнись, Гастон. Иначе тебя тоже продадим вместе с клеткой! - сурово пообещала ему Серафима.
Из-под шелковых, розовых пионов послышалось глухое, обиженное ворчание, словно Гастон передразнил свою хозяйку, а затем воцарилась тишина.
- Завтра, надо объявление в газету дать. У меня деньги с продажи красных, итальянских сапожек еще остались, - задумчиво проговорила я, и мечтательно улыбнулась.
Глава шестнадцатая. Нежданные встречи.
По пустым, непривычно гулким комнатам, натужно махая красно-синими, немного облезлыми крыльями резво " порхал", Гастон. Простор и новые возможности очевидно вскружили голову нашему попугаю. Он явно радовался случаю полетать без препятствий.
Мы с Серафимой тоже радовались. Свершилось! Нам удалось вырваться из цепких рук кредиторов. Долговая яма уже не маячила впереди мрачным и страшным призраком. В течении почти трех месяцев была проделана титаническая работа. Нам все же удалось расплатиться по векселям, которые так неосмотрительно, легкомысленно подписывала Серафима.