Там ветрено. Голос океана, едва слышный с виадука, становится громче. Девушка наклоняется над шершавой каменной оградой набережной и смотрит вниз.
Вокруг черной громады, уходящей прямо из-под рук в пену и мельтешение волн, вьются далеко внизу белые искорки. «Чайки», – поразмыслив, говорит себе девушка. Примерно кварталом правее вдоль кромки моста виднеется вторая уходящая в воду громада. Между ними свободно движутся темно-малахитовые волны. Корабля не видно. Девушка проходит пару сотен шагов влево, чтобы увидеть другой проход между быками моста, но корабля нет и там.
Она присаживается на ограду и ждет.
Чайки не поднимаются выше середины быков. Их крики можно услышать, только когда ненадолго стихает ветер. А ветер стихает редко. Резкие порывы растрепывают распущенные волосы девушки. Наконец она не выдерживает, кое-как разбирает их на три пряди и заплетает косу. Завязать кончик все равно нечем, девушка растерянно теребит косу в руках и наконец засовывает под воротник.
Даже когда тень от скалы на правом мысе накрывает больше половины города-моста, корабль все еще не показывается из-под моста. Девушка вздыхает и уходит по ближайшему переулку в глубь города.
Ее хромота кажется такой же непривычной, как и длинные светлые волосы. Девушка то упирается носком более короткой ноги, то заваливается набок, никак не умея поймать наиболее удобную походку.
И первое же, что ей доводится увидеть в городе, заставляет девушку остановиться вовсе. На противоположном углу перекрестка мелко семенит существо, похожее на старую худую курицу: седые волосы под круглой шапочкой, черная поблескивающая мантия с коротковатыми рукавами, худые ноги в стоптанных туфлях и высоченная стопка книг.
Девушка невольно улыбается, но из-за угла прямо на старушку выбегает женщина средних лет с собачкой на руках. Толкнув старуху – книги разлетаются по всему тротуару, – женщина, даже не обернувшись, сворачивает на широкую улицу и уходит. Хромоножка замирает, схватившись руками за косу. Тем временем улицу переходит молодой мужчина и проходит мимо старухи прямо по книгам, ступая так, как будто тротуар… ну, просто неровный. Немногие прохожие на разных сторонах перекрестка не ведут и бровью. Старушка за все это время не издает ни звука, только неловко опускается на колени, собирать книги.
Девушка перебегает перекресток наискосок, сердито вытягивая носок неудобной ноги, и становится на колени рядом со старушкой. Та поднимает на неожиданную помощницу взгляд – и вдруг девушка понимает, что перед ней вовсе не старушка. Старичок. Да даже, быть может, не совсем еще старичок – просто пожилой худой мужчина с узкими плечами и запястьями, с седой косицей и буклями и детским, беспомощным выражением лица. Действительно, похож на черную курицу.
Девушка откладывает больше половины книг в отдельную стопку и помогает старичку утвердить на руках стопку поменьше. Затем поднимает свою стопку, злорадно прижав книгами косу на груди – хоть этой докукой меньше, – и улыбается.
– Куда идти?
Старичок недоуменно моргает и робко улыбается в ответ.
– Вы хотите меня проводить? Впрочем, вы же действительно… Удивительно. Удивительно. Да, конечно! Вы очень, очень облегчите мне дорогу до дому.
И верно. Едва девушка начинает помогать старичку, как прохожие словно спохватываются, и хоть больше никто не начал помогать, но разбросанные книги по крайней мере уважительно обходят, не порываясь наступать. Дорогу нагруженным книгоношам вежливо уступают, без преувеличенного внимания, но и без грубости.
– Вы, я полагаю, не местная? – приветливо говорит тем временем старичок. – Не то я, разумеется, о вас бы знал… Полная невосприимчивость, я даже рискну предположить, что отсутствие магических способностей, судя по вашему будущему…
– А что с моим будущим? – заинтересованно спрашивает девушка, поправляя расползающиеся книжки.
– Насколько я могу видеть, – торжественно отвечает старичок, – детерминация близка к нулевой. Как бы не нулевая вообще. Феноменально, да.
– Что-что близко к нулю? – беспокоится девушка. Слово было какое-то смутно знакомое, не то чтобы близко… но слышанное.
– Определенность близка к нулю. Ничего про ваше будущее сказать нельзя.
– А про ваше, что ли, можно? Оно же – будущее! – удивляется девушка.
Книголюб вздыхает.
– Меня зовут Петеан Навиген, – тихо говорит он девушке.
Она беспомощно шевелит губами и резко выдыхает.
– Извините. Извините, Петеан Навиген… Я забыла, как меня зовут.
Старичок внимательно смотрит на девушку, на миг останавливает взгляд на ее ногах, вздыхает и тихо говорит: