— Как ты думаешь, что он сделает? — повторила Тарси. — Когда он узнает? Если он узнает?
Балидор стиснул зубы, но заставил себя пожать плечами.
— Я думаю, что он захочет избавиться от Менлима, — сказал Балидор, делая капитулирующий жест рукой. — Не вижу, как это может измениться. Он будет бояться за свою семью как минимум, — бросив на Тарси суровый взгляд, он напомнил ей: — Он всё ещё боится его, ну, знаешь… Менлима. Он боится власти, которую тот имеет над ним. Того, что он сделал с его разумом. Более того, он боится того, что Менлим заставлял его делать. Особенно с женщинами. Однажды он попросил меня убить его, помнишь? Он попросил меня убить его, потому что боялся того, что Менлим может заставить его сделать со своей женой. Теперь у него есть ребёнок, о котором нужно беспокоиться… дочь, к тому же. Я не думаю, что он будет в состоянии оставить своего старого опекуна в живых. Не теперь, когда он знает, что тот жив.
— Даже если это убьёт его самого? — спросила Тарси, всё ещё пристально глядя на него.
Балидор вздохнул.
Поднявшись на ноги, он в два шага подошёл к ней, достал из шкафа свою кружку и, подставив её под кран с горячей водой, нажал на кнопку. Закончив, он закинул туда свой чайный пакетик, прислонился к стойке рядом с Тарси и прикусил язык, обдумывая вопрос женщины.
Он поймал себя на том, что думает о Ревике, о мужчине, которого знал и не знал.
Сначала как Syrimne d’Gaos во время Первой мировой войны, затем как ученика Вэша, как их рекрута для операции в Германии с Галейтом. Потом снова в роли Шулера, потом бывшего Шулера… и мужа Элли. Наконец, как возрождённого Сайримна, снова как мужа Элли, но уже нового, другого Меча, восставшего из пепла Дренгов.
Балидор думал обо всех этих личностях, о том, что для них важно, о том, где пересекаются нити и где они обрываются.
Он думал о том, что они нашли в Сиккиме, о мальчике, которого приковали цепью в пещере.
Он подумал о тех сеансах в изначальном резервуаре.
И снова он заговорил от чистого сердца.
— Даже если это убьёт его, — сказал Балидор, зная, что это правда. — Он не сможет оставить это в покое, сестра. Это просто не в его натуре, — всё ещё размышляя, он хмыкнул и добавил: — Элли ему поможет. Эти двое… они захотят сделать это вместе, если я хоть сколько-нибудь их знаю.
Тарси на мгновение посмотрела на него. Её ясные глаза были задумчивыми, когда она сделала глоток чая. Эти радужки так походили на глаза её кровного племянника, Дигойза Ревика, что временами Балидор даже вздрагивал, хотя знал Тарси уже много веков.
Он всё ещё смотрел на неё, когда она кивнула, упираясь задом в низкий стол.
Балидор прислонился к столешнице рядом с ней, дуя на пар от своей кружки.
В течение долгого момента они оба просто стояли.
Ещё дольше они не разговаривали.
На самом деле, говорить было больше не о чём.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…