– Жвачка? – мужчина посмотрел на нее с недоумением, словно в первый раз увидел.
Похоже, он слишком глубоко ушел в свои мысли, погрузился в ожидание смерти и голос девушки ударил его словно током.
– Какая, к чертям собачьим жвачка? Я смерти хочу, а она "жвачка". Дура! – мужчина попытался грозно махнуть в ее сторону кулаком, опять чуть не сорвался и замер, крепко сжав губы.
Над черной водой повисла тяжелая пауза. Верочка тяжело дышала, обида в ней нарастала как снежный ком, колола холодными иголочками сердце, мешала глубоко вздохнуть.
– Извините, я не хотел… все так неожиданно… простите, если сможете! – не глядя на Верочку, попросил он.
Верочка глубоко вздохнула, медленно выдохнула, выталкивая из себя вместе с воздухом обиду и злость. Дура, конечно дура, человек сейчас умрет, а ты на него обижаться вздумала. Да ты сама сейчас холодным бревном поплывешь по реке, дура. Она представила себя утопленницей, и ей захотелось разрыдаться, но получилось лишь всхлипнуть.
– Я сам виноват, никогда не умел разговаривать с женщинами, – словно оправдывался мужчина, – но такой момент в жизни. Неприятный момент, надо сказать, – он покашлял, шмыгнул носом, отвернулся в сторону, пряча лицо.
А ведь он плачет, подумала Верочка, мужчина, и плачет, бедненький! Ей захотелось погладить его по голове, прижать к груди и ласково так пошептать в лохматую макушку: "Все будет хорошо, мой маленький! Все будет хорошо! Баю-бай, мой маленький, спи спокойно!" Так бабушка успокаивала их с сестрой после бурных ссор. Но он вон где, а она тут и никак…
– А вы поплачьте, вам легче станет. Я всегда плачу, когда мне плохо.
– И как? Помогает? – хриплым голосом поинтересовался мужчина.
– Помогает… иногда… – Верочка вздохнула.
– А ты… вы…, тьфу черт, давай уж на ты, так проще.
– Давайте, ой, давай…
– А ты чего сюда-то прибежала? О жизни подумать, свежим воздухом подышать?
– Нет… я утопиться хочу… я никому не нужна… – Верочка произносила вслух слова, которые никогда и никому не сказала бы вот так запросто, и язык не отсох, дыхание не прервалось. – А так, один шаг и все…
– Станешь всем нужна?
– Нет… я как-то не думала об этом… скорее всего нет, еще и ругать будут, дурой обзывать. А вы то… то есть ты-то чего сюда пришел?
– Достало все! Надоело! Устал я до чертиков! Надоело быть за все крайним! А вот нате вам, выкусите! Посмотрим, какие у вас рожи будут, когда я утоплюсь! Ха-ха-ха, – мужчина хрипло рассмеялся, представив, по всей видимости, лица тех, о ком говорил. – Я им говорил, вдалбливал в их пустые головы, что так делать нельзя, а они сделали. И что?
– И что? – эхом отозвалась Верочка, не отрывая взгляда от горящих праведным гневом глаз мужчины.
– Они сделали по-своему, проект развалился, а виноват во всем кто?
– Кто?
– Виноват я! А почему?
– Почему? Вы ведь…
– Потому что больше всех надо, потому что сижу на работе до темна, потому что дома только голодный кот и злобный телевизор, потому что дурак… – мужчина внезапно замолчал, поник, словно сдувшийся футбольный мяч.
– Нет-нет, вы не дурак! – попыталась ободрить его Верочка. – Нельзя же так падать духом, нужно найти в себе силы…
– А сама-то? – грубо перебил ее мужчина.
– Что сама? – не поняла Верочка.
– Сама-то чего не стала в себе силы искать, чего топиться побежала?
– Дурак! – обиделась Верочка и отвернулась, чтобы скрыть брызнувшие слезы горькой обиды.
В такую минуту… она ему душу открыла… помочь хотела… а он, как все… гад… козел.
– Ты это… извини! Я не со зла… вырвалось случайно… в запале я был, – в голосе мужчины слышалась тревога и раскаяние.
Ему не все равно, полоснула по сердцу нежданная мысль, он переживает, он не такой как все.
– Скажите, а почему у вас кот голодный? – тихо, боясь спугнуть призрачную надежду, спросила Верочка.
– Кот? Черт его знает, он всегда голодный, по-моему, – не очень уверенно ответил мужчина. – Как ни придешь, орет истошно, трется как щетка, чуть не зубами к холодильнику тащит.
– Может быть, он так свою любовь выражает?
– Как это? Через холодильник?
– При чем тут холодильник? Он вам показывает, что все делает правильно. Вот вы с работы пришли и будете его кормить, а он очень хочет поскорее вам показать, как он это здорово умеет делать!
– Что делать-то? Жрать?!
– Во-первых, не жрать! Жрать – свинячье дело. А, во-вторых, он хорошо кушает и это должно наполнять сердце хозяина радостью.
– Никогда бы так не подумал.