Фалчер остановился и взглянул сперва на Джесса, потом — на Лесли.
— Ты ещё скажи, — глумливо процедил он, — чтоб девчонки бежали!
Джесс вспыхнул.
— А чего? — он повернулся к Лесли. — Побежишь?
— Конечно. — Она улыбнулась. — А чего?
— Как, Фалчер, не боишься девчонку пустить?
Ему показалось, что сейчас он получит в зубы. Он застыл. Только бы Гарри не догадался, что ему страшно! Однако тот побежал трусцой к третьим, стал строить их в линию.
— Побежишь с четвёртыми, Лесли, — сказал Джесс так, чтобы Фалчер услышал его раньше, чем займётся мальчишками.
"Вот, — подумал он. — Порядок! Я не хуже Фалчера".
В забеге легко победил Бобби Миллер. Он был одним из лучших, почти как Гарри. "Но хуже меня", — подумал Джесс. Он уже всерьёз раззадорился. Среди четвёртых никто не мог его обогнать. Хорошо бы напугать Фалчера прямо в первом забеге.
Лесли стала справа от него. Он чуть-чуть подвинулся влево, она вроде бы не заметила.
Как только дали старт, он ринулся вперёд. Всё радовало его, даже жёсткая почва под подошвами старых кроссовок. Дышал он хорошо и просто чувствовал, как удивился Гарри Фалчер. Ребята орали громче, чем при первых забегах. Может быть, они заметили. Ему хотелось оглянуться и посмотреть, где другие, но он сдержался (ещё подумают, что выпендривается!) и сосредоточенно глядел вперёд. Финишная линия приближалась с каждым шагом. "Ой, Мисс Бесси, Мисс Бесси, видела бы ты меня!"
Он ощутил это раньше, чем увидел. Кто-то его обгонял. Он приналёг; смутно различил кого-то краем глаза; тот вырвался вперёд. Он собрал все силы. Дышать было больно, пот заливал глаза, но "кого-то" он не видел, пока выцветшие обрезанные джинсы не пересекли линию на целых три фута раньше, чем он.
Лесли повернулась к нему, улыбаясь во всё своё загорелое лицо. Он резко остановился и молча перешёл не то на рысь, не то на шаг. Сегодня он должен был стать чемпионом, самым лучшим бегуном четвёртого и пятого классов, а не победил и в первом забеге. Никто не кричал и не радовался. Мальчики были ошеломлены не меньше него. Конечно, потом они будут дразниться, это уж точно, но сейчас — молчали.
— Так, — сказал Фалчер, стараясь говорить деловито. — Так, ребята. Стройтесь к последнему забегу. — Он подошёл к Лесли. — Ну, порезвилась, и хватит. Иди, поиграй в классики.
— Я же выиграла забег, — сказала она. Фалчер набычился.
— Девчонки тут не бегают. Гони-ка лучше наверх, пока какой учитель не увидел.
— Я хочу бежать, — спокойно сказала она.
— Мало тебе?
— Ты чего? — просто булькая от гнева, спросил Джесс. — Ты чего это, а? Испугался?
Фалчер замахнулся кулаком, Джесс отскочил в сторону. Он знал, что теперь придётся разрешить, чтобы она бежала. И Фалчер это знал, как ни бесился.
Она победила — его, Джесса. Она пришла первой и, обернувшись, глядела сияющим взглядом на потные ошеломлённые лица. Прозвенел звонок. Джесс шёл через нижнее поле, засунув руки в карманы. Она его нагнала. Он вынул руки и неспешно побежал к холму. Да, подложила свинью, нечего сказать! Она не отставала.
— Спасибо, — сказала она.
— А?
(Интересное дело! За что спасибо-то?)
— Только с тобой и можно водиться в этой собачьей школе.
Кажется, голос у неё дрожал, но он не стал её снова жалеть.
— Что ж, водись, — ухмыльнулся он. Позже, в автобусе, он сделал то, чего никогда не думал делать, — сел рядом с Мэй Белл. Иначе рядом плюхнулась бы Лесли. Ну ничего не понимает! Он уставился в окно, но знал, что она вошла и села через проход.
Она сказала: "Джесс", но из-за шума он мог и не слышать. На остановке он схватил сестру за руку и вытащил, прекрасно зная, что Лесли идёт за ними. Больше она с ним не заговаривала, и пошла прямо к Перкинсову дому.
Он не удержался, оглянулся. Она не шла, а бежала, словно ей вообще свойственно бегать, а не ходить; и он почему-то вспомнил, как летят осенью дикие утки. Так это изящно, что ли... Ему припомнилось слово "плавно", но он тряхнул головой и поспешил к себе.
Глава четвёртая
Правители Теравифии
Из-за того что уроки в школе начинались в первый вторник после Дня Труда, эта неделя получилась короткой, и слава Богу, потому что каждый день был хуже предыдущего. Лесли на переменах по-прежнему бегала наперегонки с мальчиками и всякий раз выигрывала. К пятнице многие мальчики из четвёртого и пятого классов даже отсеялись, ушли играть в "царя горы" на склон меж двух холмов. Бегунов осталось всего ничего, так что отпали и предварительные забеги, что значительно уменьшило волнение. Какой уж тут интерес! И всё из-за неё, из-за Лесли.
Джесс понял, что ему не быть лучшим бегуном четвёртого и пятого классов, а утешало его лишь то, что не станет им и Фалчер. В пятницу снова устроили состязания, но когда те закончились и победила Лесли, каждый понял, что забегам пришёл конец и говорить тут не о чем.
Но пятница оставалась пятницей, и мисс Эдмундс снова была в школе. У пятого класса урок музыки начинался сразу после большой перемены. Джесс утром уже успел встретиться с мисс Эдмундс в коридоре, она остановила его и стала расспрашивать:
— Ты рисовал летом?
— Да, мэм.
— Можно взглянуть или это секрет?
Джесс покраснел и откинул со лба волосы:
— Можно...
Она улыбнулась ему своей чудесной улыбкой, обнажив ровные зубы, и откинула с плеч сверкающие чёрные волосы.
— Отлично! — сказала она. — Ну, до скорого.
Он кивнул, улыбнувшись в ответ. Даже пальцам ног стало тепло, их приятно покалывало.
Теперь, когда он сидел на подстилке в учительской, такое же тепло разлилось по телу при звуке её голоса. Этот голос, густой и мелодичный, звучал где-то внутри неё, даже когда она просто говорила.
Мисс Эдмундс с минуту настраивала гитару, не умолкая и тогда, когда под звяканье браслетов, выбивание ритма на деке и пощипывание струн подтягивала их на колках. Она, как обычно, была в джинсах и сидела по-турецки, как будто так и должен сидеть учитель. Спросила у нескольких учеников, как у них дела, как они провели лето; те что-то пробормотали. К Джессу она не обращалась, но послала ему синий взгляд, от которого он зазвенел, как одна из этих струн.