Он осмотрелся по сторонам, но за шумом цеха ничего необычного не услышал и не заметил. Охватило смутное беспокойство, куда девался кружок. Где искать? Кругом станки, оборудование, люди. Диск мог попасть в человека. Однако всё вокруг было спокойно, цех работал. Никто ничего не заметил. Охватившее волнение не проходило. Егор не нашёл ничего лучшего, как уйти из цеха, где как раз начинался обеденный перерыв. Он слонялся по заводу размышляя, стоит ли об этом сообщать. Так ничего и не придумав, Егор вернулся обратно в цех.
Возле стены, метрах в двадцати от пресса, на котором работал Егор, мастер со штамповки и один из рабочих рассуждали, как и зачем стальной диск мог оказаться в стене. Егор подошёл и разглядывал вместе с ними, делая вид, что ничего про это не знает. Вытащить диск, спрятавшийся в стене больше, чем наполовину, руками не удавалось. Пришли к выводу, что кроме как проделками инопланетян, объяснить это явление, невозможно. К прессу Егор подходить боялся, и сославшись на необходимость срочно пилить болванку, пошёл в свой цех. Только сейчас до него дошло, что диск вполне мог полететь и в него, и если бы это случилось, он без сомнений прошёл бы насквозь. От страха, Егору срочно захотелось в туалет. Вскочив туда с разбегу, напугал двух мужиков. Один держал надетую на палку бобину с тонким кабелем, а другой, подняв руки, крутился вокруг своей оси, наматывая кабель на тело. Но увидев, что Егору не до них, мужики успокоились и продолжили своё дело. Процесс был не быстрым.
– Эй пацан, посмотри, не видно? На проходной, не заметят? – мужик, на которого наматывали кабель уже надел пальто, когда Егор вылез из кабинки.
– Не заметят, – Егор задумался о своём и ответил не сразу.
– Слышь, пацан, если кому сболтнёшь, мы тебя найдём. Усёк? – по-своему понял паузу намотанный мужик.
– Усёк, – по спине поползли мурашки. Мужики – здоровые, лица злые, глаза холодные, утопят тут же в унитазе. Егор уже просто хотел пилить свою болванку, приключений на сегодня было достаточно.
Вернувшись в цех, наткнулся на мастера. Тот был недоволен, что Егор, оказывается, не был у зубного врача, который принимает в соседнем корпусе. А там, всех отмечают по списку, и мастеру уже позвонили про всех, кто увиливает.
– У меня зубы не болят.
– У тебя никто не спрашивает, болят они у тебя или нет. Ты в списке! Марш к зубному!
В зубоврачебном кабинете рядом стояли сразу два кресла, в которых извивались пациенты. Живая очередь, в ожидании лечения была тут же рядом, перед открытыми дверями набиралась страха, наблюдая, как под жужжание древних, потемневших от старости бормашин, корчатся их жертвы. Шум перекрикивали не только пациенты, но и две женщины в белых халатах. Они бойко обсуждали новости, покупки, и недостатки мужчин. Около часа, Егор вздрагивал от этих звуков, и наконец оказался в кресле, будучи уже полностью деморализованным и неспособным к сопротивлению. Женщина на каблуках, с ярко накрашенными губами, почти не глядя наощупь определила, где сверлить. Таская жужжащим бором голову Егора по подголовнику кресла, она продолжала безостановочно разговаривать с другой, такой же врачихой. Странно было, что они разговаривали одновременно, хотя казалось, что обращаются друг к другу. В этот день Егор пришёл домой на час позже, а свежевылеченный зуб, за ужином раскололся надвое.
– Хорошо, что у вас на заводе зубной врач есть, – сказала мама, – прямо с утра к нему и иди!
Но Егор не пошёл потому, что боялся. И маме не сказал потому, что боялся, что мама будет недовольна.
Глава пятая
Красная икра
Так проходил день за днём. Егор снова плохо пилил, плохо убирал верстак соседа, и по-прежнему стремился в курилку. Только там, он чувствовал себя человеком. Только там было что-то новое, интересное.
– Привет, тебя как зовут? – первым спросил Егор.
В курилке никого не было, кроме, с важным видом дымившего и плевавшегося, судя по возрасту, того самого второго пятнадцатилетнего, сына погибшего милиционера, о котором говорил Наставник.