Карета остановилась у крыльца, но подруга не выбежала встречать, и от этого стало ещё тревожней. Господи, неужели она настолько плоха? Я нервничала все сильнее с каждой минутой и с трудом сдерживалась, чтобы не перейти на бег, пока дворецкий вышагивал впереди меня по лестнице.
В спальню практически ворвалась и сразу бросилась к постели больной. Люсинда была невероятно бледна и заметно похудела. Синяки под глазами казались почти чёрными, а синие венки просвечивали сквозь тонкую кожу.
— Люси, — я осторожна присела на край постели, — Люси, что с тобой?
— Ах, Роуз, ты приехала, я так рада.
Она протянула руку, и я с дрожью сжала тонкие пальчики.
— Люси, чем ты больна? Что говорит врач? Неужели ты... — горло перехватило, и я не смогла продолжать.
— Я так страдаю, Роуз, что едва ли проживу дольше недели.
— Ты ничего не написала в письме, никаких подробностей.
— Да разве о таком пишут? Это ужасно! Я практически не могу есть, при запахе любой пищи меня воротит, а стоит попробовать лишь кусочек, как тут же выворачивает наизнанку, — Люси прижала платочек к глазам и всхлипнула, — не могу толком спать из-за постоянной тошноты.
— Ну не мучай меня, Люси, что сказал врач?
— Он говорит, что случай сложный, и придётся подождать.
— Чего подождать?
— Пока само пройдёт.
— Твоя болезнь излечима?
— Я беременна Роуз, и это намного ужаснее, чем я представляла.
— Берем..., беременна!
— Ах, Роуз, не кричи так, разве не видишь, как мне плохо?
— Ты ждёшь ребёнка? Просто ждёшь ребёнка, а я летела сюда сломя голову, сходя с ума от волнения, думала, что если опоздаю хоть на минуту, то не застану тебя в живых! Как можно было написать мне, что умираешь?!
— Разве ты не видишь моего состояния?
— Но ты не одинока, рядом муж, доктор и слуги, зачем было обманывать меня?
— Ты мне нужна, только ты можешь помочь, Роуз. Вспомни, стоило мне заболеть в пансионе, и ты всегда была рядом и не оставляла, пока я не чувствовала себя лучше, — в её голосе послышались слезы, а бледное личико искривилось мучительной гримасой, — а мне так невероятно плохо сейчас.
Я сбавила тон и постаралась говорить спокойнее, как с маленьким ребёнком.
— Люси, это пройдёт. Моя мама тоже мучилась в первые месяцы беременности, так отец рассказывал. А я бы приехала немного позже, чтобы поддержать тебя. Но сейчас очень неподходящее время, я должна быть дома.
— С каких пор замок стал тебе домом? Это не твоё поместье. Кто там тебя окружает, старая компаньонка и кошмарный отчим? Ты мне нужна, я попросту схожу с ума, поскольку никто не может понять моего состояния. Я обо всём договорилась с мужем, и он уже отдал распоряжение слугам приготовить для тебя комнату.
Я медленно поднялась с кровати, потянулась за сброшенной на пол шляпкой, натянула на руки перчатки.
— Я приеду снова, но позже, Люси, а пока мне пора возвращаться.
Подруга даже привстала на кровати, несмотря на то, что это движение стоило ей многих сил.
— Если бросишь меня сейчас, то ты не настоящая подруга и никогда не любила меня.
С трудом подавив взметнувшееся в душе разочарование и обиду, я спокойно ответила:
— Я мчалась сюда, не делая остановок, чтобы отдохнуть, спала в карете, почти ничего не ела. Покинула графа, не дождавшись его возвращения, и предупредила об отъезде через служанку. Мне, вообще, не следовало уезжать, но ты нарочно ввела в заблуждение относительно смертельной болезни. На деле, тебе просто не хватает ещё и моего внимания. Попроси супруга развлечь тебя, Люси. Может, я и плохая подруга, но пока ехала сюда, о себе и своих проблемах думала в последнюю очередь. Всего хорошего, желаю скорее поправиться.
Отвернулась к двери, а Люси бросила вдогонку.
— Тогда и не приезжай больше. Никогда!
— Приеду, когда ребёнку придёт время появиться на свет.
Взглянув напоследок в побледневшее личико и полные слёз глаза Люсинды, я решительно покинула спальню.
Я не поехала в гостиницу, не стала отдыхать после долгой дороги, а велела кучеру гнать лошадей обратно в замок. Неспокойно было на душе, слишком тревожно.
Путь назад оказался ещё более изматывающим, ведь уже вторые сутки я практически не спала. Один раз служанка все же уговорила меня остановиться и поесть в гостинице. Осознав, что из-за моей спешки страдают и остальные, я согласилась, но сократила отдых до минимума. Отчего-то казалось, что вернуться важно как можно скорее.