========== 1. Темница ==========
Он просыпается в положенное время. Он всегда поднимается в одно и то же время по корабельному циклу.
Прошел год.
Находясь здесь и сейчас, Кайло вспоминает, как ровно год назад Рей прибыла на Превосходство. Он смотрит на нее, лежащую в спасательной капсуле, через толщу времени, как через тонны воды. Ее образ далекий и смутный. Он будто с трудом каждый раз вспоминает, как она выглядит. Хотя в то же время помнит очень отчетливо каждую черту в ней: мягкость волос, к которым хочется прикасаться украдкой, ясность глаз, строгие линии бровей, упрямство, вылепленное в форме лба и переносицы, тонкие сильные пальцы, сжимающие рукоять меча до побелевших костяшек. Ее искренность — в каждом проявлении: в гневе, радости, ярости, изумлении, растерянности и, наконец, в решимости.
Кайло собирает по крупицам эти воспоминания и прячет в глубине своего сознания, как в самый недоступный тайник. На семь замков. За семью печатями.
Пора одеваться.
Он завтракает в своих покоях в одиночестве. Ему не с кем делить завтрак. У него нет друзей, нет семьи. Его положение надежно оберегает его от обретения любых связей. В его собственном представлении Кайло оказался на недосягаемой вершине, где едва хватает кислорода для легких, а ледяной воздух с каждым днем возводит вокруг него темницу. Слой за слоем.
Его еда хорошего качества, питательна и приятна на вкус, но он не наслаждается ею. Точно так же он мог бы пережевывать безвкусную однообразную массу. Кайло не требует себе особого рациона — вряд ли его еда отличается от того, что подают офицерам или, может быть, даже обычным солдатам.
Верховный Лидер выходит на мостик каждый корабельный цикл в одно и то же время. Рутина принимает его в свои объятья. Он рад ей, она — единственное, что у него сейчас есть.
Горькая правда заключается в том, что он не политик, а воин — хорош в действии, решителен, напорист, агрессивен, — но совершенно бесполезен, когда дело касается дипломатии, диалога, налаживания связей, поддержания контроля.
На мостике он внимательно заслушивает доклады высших чинов. Работа машины под названием Первый Орден отлажена безукоризненно — ни сбоев, ни поломок. Его офицеры не теряют выправки, его солдаты хорошо вышколены. Кайло не обманывается — это не его заслуга. Это результат работы Хакса. Сам же Кайло задыхается в стерильных коридорах собственного корабля. Здесь не за что зацепиться его пламени, нечему гореть.
Ровно год.
Совершенно внезапное, непрошеное воспоминание о том, как он ждал ее на этом же месте, глядя в пространство космоса, на миг вышибает его из реальности.
Кайло до сих пор не знает, как работает их связь, как она устроена и почему продолжает свое существование после гибели Сноука. Он потратил много времени в поисках любых упоминаний о соединяющих их узах, но остался ни с чем. Архивы молчали.
После Крейта Сила дважды являла ему Рей. Он, наверное, тысячу раз уже воспроизводил в уме обе их «встречи».
Первая случилась спустя три месяца после того, как посадочная рампа «Сокола» разделила их. Насколько он мог судить, Рей сидела на постели: она только проснулась, но уже успела спустить ноги на пол и натянуть обувь. На ней была ее туника и штаны, а волосы были распущены и примяты. Забавно, что даже в тот момент ее руки были обернуты тканью. Она замерла на мгновение, прислушиваясь к его чувствам, вглядываясь в его лицо.
Кайло был взволнован. Кажется, он затаил дыхание и, наверное, смотрел на нее как в их первую встречу, подстроенную Сноуком и самой Силой. Она же походила на себя в ту ночь у костра, когда, глядя в огонь, рассказывала ему о пещере. Ее лицо было расслаблено и безучастно. Рей первой нашлась, что сказать.
— Привет. — Ее голос звучал глухо. — Как ты?
— Со мной все в порядке. А ты?
— И я в порядке, — произнесла она, не отрывая взгляда от его лица.
Ему тогда еще пришло в голову неуместное сравнение: они были словно два узника, заточенные в камеры по разные стороны Галактики, которым вдруг представился случай переброситься парой фраз. «Как твоя клетка? — Моя не жмет. А твоя? — Моя тоже».
Они не нашли других слов друг для друга. Кайло не знал, сколько у него времени в запасе, прежде чем ее образ дрогнет и развеется, поэтому он просто пытался наглядеться, запомнить каждую деталь. Его взгляд метался от ее лица к рукам, а затем ногам, пытаясь разгадать, какой была ее жизнь все эти месяцы.
По крайней мере, Рей не выглядела изможденной. Наверное, условия ее существования оставляли желать лучшего, но ее кожа была гладкой и чистой, щеки казались румяными и чуть отросшие волосы мягко блестели в неровном свете. Кайло разглядел на правом плече тонкую бледную линию шрама. Ловкие пальцы, не знавшие отдыха всю ее жизнь, хранили следы въевшейся грязи — скорее всего, машинное масло и земля. Большего ему не позволяла увидеть одежда.
Рей же глядела на него почти завороженно. Ее губы были приоткрыты, дыхание — ровное, но поверхностное, а брови чуть приподнялись над переносицей, что придавало ее лицу горестное выражение. Она смотрела прямо в его глаза и не противилась его жадному взгляду. Была совершенно открыта.
Спустя несколько минут Сила развела их.
После этого случая Кайло надеялся на скорое воссоединение, но оно не происходило. Иногда, наконец-то оказавшись в полумраке своих покоев, он с замиранием сердца прислушивался к себе и окружающей действительности. Любую оглушающую тишину он готов был принять за знак. Но это была всего лишь хорошая звукоизоляция.
Рей не появлялась.
Второй раз Сила подарила ему встречу спустя целых пять месяцев, в ночное время цикла. Впрочем, несмотря на это, Кайло не спал — лежал на боку, разглядывая очертания скудной обстановки своей спальни, и размышлял, стоит ли ему принять таблетку снотворного, или от бессонницы его спасет хорошая выматывающая тренировка.
Рей появилась в поле его зрения так, будто только что вошла в свою комнату. Она была промокшей и выглядела продрогшей. В одной руке у нее был посох, с плаща-накидки, глухо закрывающей горло, капала на его стерильный, почти блестящий пол вода, размывая ту грязь, что оставляли ее ботинки.
Не было похоже, чтобы она была в настроении, и, чтобы не усугублять ее недовольство и смущение, Кайло натянул простынь повыше. Никто другой не мог понять необходимость в личном пространстве лучше, чем он. Однако Рей не выразила никакого раздражения или гнева. Устремив взгляд в пол, она прошла к чему-то напротив его постели. Плащ-накидку она стягивала осторожно, стараясь не задеть наружной мокрой стороны, потом стряхнула в сторону и повесила на что-то, чего Кайло разглядеть не мог. Затем села — Кайло догадался, что это ее лежанка оказалась напротив его кровати, — стянула с себя ботинки.
— Отвернись.
Все это время он, очевидно, просто не мог оторвать от нее взгляда и бесстыдно рассматривал, но это замечание вывело его из оцепенения и, повернувшись на другой бок и натянув простынь на плечо, он прикрыл глаза. Перед ними все равно стоял образ Рей, упрямо глядящей в пол и все-таки, видимо, ужасно смущенной. Только с закрытыми глазами Кайло понял, как у него зашлось сердце, — ощущая его частые удары почти что в горле.
Он так и не повернулся обратно в ту ночь. С одной стороны, он боялся увидеть ее в постели, мирно спящей или же страдающей бессонницей, как и он — все равно. Это было бы слишком. С другой — было невыносимо представлять, что ее там уже нет. Лежа к ней спиной, он мог вообразить, что они рядом друг с другом коротают это время. Совсем близко.
Вот и сейчас, вспоминая об их последней встрече, Кайло чувствует, как тяжело колотится в груди сердце. Он думает о ней сегодня слишком часто. Он должен взять себя в руки.
Его присутствие сегодня требуется на совете по перевооружению. К тому же ожидается возвращение генерала Хакса. Тот долгое время находился вместе с основной частью флота, осуществляя командование двумя военными операциями по подавлению мятежей в ядре. Кайло не должен был его отпускать надолго от себя: он не мог ему доверять. Но, с другой стороны, дела требовали присутствия генерала вместе с флотом.