Внезапно смех мой прервал скрип открываемой двери. Воронов недоуменно посмотрел на меня, встал, прислонившись к стене и скрестил на груди жилистые сильные руки.
Во всем его виде, в глазах и даже в позе, читалось отвращение. Отвращение ко мне.
Смеяться я перестала так же внезапно, как и начала. Под ненавидящим взглядом моего так и не состоявшегося любовника, абсолютно обнаженная, поднялась с постели. Неспеша надела платье и пригладила растрепавшиеся волосы рукой.
— Ванная там, — махнул рукой Воронов, пропуская меня в коридор.
Кивнула молча и чуть не наступила на собственные трусики, так любовно выбранные еще вчера.
Еще вчера... вчера жизнь была немного другой. Впрочем, не мне сожалеть о прошлом. У меня вся жизнь такая, что ж теперь - каждый раз плакать?
— Дверь не запирай. Черт тебя знает на что ты способна. — раздался полный презрения голос позади.
Вновь кивнула, и целых полчаса приводила себя в порядок. Точнее сказать не себя, а свои мысли.
Господи, что я тут делаю? Зачем? Чем все это кончится и что хочет от меня Воронов?
Странно, что он до сих пор меня не шлепнул, хотя имеет все права на это. Ну может не сам, а кто-нибудь из его ребят. Видела я его охрану, к которой он так беспечно относится.
Не убил, значит есть шанс на жизнь. Правда, что это за жизнь такая?
Впрочем, это все мы уже проходили. И когда я думала, что умру в тюрьме, еще даже туда не попав. И когда меня привели к начальнику колонии «поговорить за жизнь». И когда у меня отняли мою дочь. Когда Тамара выбросила меня из своей жизни. И...
Да мало ли сколько таких «и» было у меня за последние десять лет? Иногда меня всерьез посещает мысль, что на счастье мне отмерили всего-ничего, каких-то двадцать лет. А всю оставшуюся жизнь мне суждено лишь маяться и непонятно для чего и кого жить.
Размышления мои прервал раздраженный голос Воронова и уже через секунду он ворвался в дверь.
— Долго ты еще будешь здесь стоять?!
Взглянула на него невидящим взглядом. Вся я была не с ним и не здесь. Что он может мне сделать? Максимум — убить. Не так уж это и страшно по сравнению со всей моей жизнью, если честно...
— Выходи. — Зло выдохнул он и добавил, — Долго ждать не буду.
Не желая получить оплеуху, я вышла за ним следом и в нерешительности застыла на месте.
— Сюда иди. — Позвал Воронов.
Прошла на кухню и встала в проеме двери.
— Сядь.
Послушно сделала как велят.
— Узнал я кто ты такая. Преступница, шлюха и воровка. А я-то думал приличная женщина, — хохотнул Богдан, доставая бутылку водки из холодильника.
Я молча наблюдала за ним и чувствовала, как громко стучит в груди сердце. Лишь бы он не слышал.
— Родила дочь в тюрьме и вместо того, чтобы начать нормальную жизнь с ребёнком, бросила ее...
— Неправда! — невольно вырвалось у меня, и я тут же прикусила губу.
— О! Ну надо же, голос прорезался. Я думал ты уже никогда не заговоришь.
Сцепила зубы, проклиная себя за эмоции. Смотрела на его черты и не верила, что еще вчера верила, будто мы можем быть счастливы вместе.
— Ну, чего опять заткнулась? Язык проглотила?
Кажется, Богдан и до этого был слегка пьян, потому что сейчас всего от двух рюмок неожиданно быстро захмелел.
Он с усмешкой поднялся со своего места и вплотную приблизился ко мне. Больно взял за подбородок и принялся разглядывать.
Вдруг резко отпустил меня и выругался, как-будто что-то в моем лице ему не понравилось.
— Мне все равно будешь ли ты молчать или болтать, я с тобой в эти твои игры играть не хочу и не буду. Слушай сюда, девочка. Я знаю на кого и с кем ты работаешь. Мне нужно время, чтобы подготовиться к полномасштабной войне с Андроном и Паштетом. Все это время мы будем с тобой изображать любовь-морковь и всячески делать вид, что все идет по плану. Это ясно?
«Изображать любовь? Но как? Я не смогу!» — хотелось закричать мне, но в ответ я лишь согласно кивнула.
— Но я хочу, чтобы ты знала. Ты для меня мертва. Просто труп. Труп обыкновенной дуры и шалавы, которую никому и никогда не жаль. Просто помни об этом всегда. Хорошо?
Сглотнула ком в горле и согласно кивнула.
— Вот и хорошо. Постарайся не доставлять мне хлопот и тогда я оставлю тебя в покое. Может быть, ты даже начнешь уже нормальную человеческую жизнь.