Внезапно от костра потянуло холодом. Старик резко отдёрнул руки, увидев, как костёр сменил цвет на призрачный синий, а вокруг него на земле образовался иней. Тепло, ещё секунду назад исходящее от костра, неожиданно сменилось холодом, пронизывающим до самых костей, блики сменились отвратительным бледным синеватым мерцанием на каменной коре мёртвых деревьев.
Взгляд путника упал на фигуру, которая неожиданно шевельнулась и стала подниматься на ноги. Потянуло гнилью и запахом перекопанной земли. Капюшон сполз с головы ещё недавно спокойно сидевшего путника, обнажив желтый гладкий череп с пустыми глазницами. Полуистлевшая одежда отпадала клочьями вместе с землёй, которая высыпалась из видневшихся оттуда переломанных рёбер. Старик попятился за пределы мёртвых деревьев, подальше от призрачного света, уже теперь понимая, что этот костёр оказался таким же светлячком, какие, как рассказывали ему недавно старожилы одной из белорусских деревень, снуют в ночи по болотам, заманивая путника в топь, словно мотыльков на свет. Теперь он сам превратился в такого мотылька. Словно загнанный в ловушку зверь он метался, пытаясь найти проход между деревьев, стараясь не касаться мёртвой, свисающей словно лоскуты одежды, коры. Он метался среди старых камней, выглядящих сейчас как изломанные могильные плиты, но каждый раз натыкался на них именно там, где до этого ему казалось существовал проход. Сердце защемило судорожной болью, перед глазами поплыла дымка, он ощутил недостаток воздуха, и, стараясь вдохнуть больше воздуха, медленно опустился на холодную землю. Он ощутил слабость в коленях, боль в суставах и позвоночнике, но хуже всего была боль в сердце, из-за чего он стал задыхаться и терять сознание. Обернувшись, он увидел, как фигура медленно плывёт в его сторону. Тогда он просто закрыл глаза и позволил себе расслабиться. Морщины на его лице разгладились, а на лице появилась печальная улыбка.
В этот миг где-то у подножия холма раздался тоскливый волчий вой, жалобно воющий на луну.
Конец