Для читателей ужасов, которым нравится похоть, смешанная с отвращением.
Пролог
Крейв
Тремя годами ранее
Девушка скользит по заднему сиденью машины, ее чулки шуршат по коже. Она никогда не оставляет ноги открытыми, всегда прикрывается прозрачными чулками: воплощение чистоты. Мужчина в рубашке на пуговицах — ее последний бойфренд — вваливается за ней и тут же хватает ее за грудь. Она игриво шлепает его по руке, затем заправляет рыжие волосы за ухо.
Еще одна ночь хорошего настроения. Еще один дурацкий парень, которого она бросит.
Скучно, насколько она предсказуема.
— Тебе придется подождать, — говорит она.
— Я ждал всю ночь, — ноет он.
— Куда? — громко спрашиваю я.
— Просто продолжай в том же духе, — бормочет парень, пихая мне двадцатку. Я въезжаю в пробку на бульваре Лас-Вегаса. Алкоголь просачивается из их пор, наполняя воздух зловонным запахом, смешиваясь с ее жасминовым ароматом. Кожа и ткань соприкасаются. Раздается хихиканье.
— Боже мой! — она визжит.
— Давай, — бормочет парень. — Он не смотрит, детка.
— Ох…
Я смотрю в зеркало заднего вида. Губы прижаты к губам, глаза закрыты от вожделения. Мой взгляд скользит по дороге, затем возвращается к шоу, отраженному в зеркале: она сидит на нем верхом, спиной ко мне.
Хорошая девочка катается на своем новом парне, на заднем сидении. Неожиданно. Интересно.
Рэйвен Синклер по прозвищу Рэй всегда казалась застенчивой. Застенчивая. Неопытная. Рвала с каждым парнем, пока они не стали слишком навязчивы. Этот мужчина, должно быть, другой. Достоин ее физической привязанности.
Что в ней изменилось?
Ответ, впрочем, неважен. После многих лет наблюдения за ней вдоль и поперёк, это начало меня утомлять. Я подобрал её в первый раз, потому что хочу воспользоваться ножом сегодня вечером. Когда вам что-то надоедает, оно теряет свое значение.Ты избавляешься от этого. В конце концов, хорошие девочки тоже заслуживают смерти.
Я держусь на безопасном расстоянии от машины перед нами, затем поворачиваю голову, чтобы увидеть пару. Платье девушки задирается на бедрах, обнажая дырки на чулках. Я не вижу его члена, но знаю, что он внутри нее. Она заставила его использовать презерватив? Это означало бы, что она пришла подготовленной.
Запах возбуждения – его пота, ее соков – смешивается с ароматом несвежего пива и жасмина. Мой член пульсирует. Я откидываюсь на сиденье, одной рукой держу руль, а другой провожу по своей выпуклости, наслаждаясь ощущениями. Внутри меня нарастает голод.
Я не думал, что у меня на нее встанет. Это началось с чистого любопытства. Теперь я не знаю, что это такое.
Они меняют позы, с ее губ срывается легкий стон. На светофоре я смотрю изо всех сил в зеркало заднего вида.
Она кладет задницу на край сиденья. Он стонет, толкаясь в нее сильнее. Он падает на заднее сиденье, положив голову на подкладку.
Она вытаскивает его бумажник из заднего кармана.
У меня отвисает челюсть. Я заинтригован.
Она открывает его.
Достает несколько купюр.
Засовывает его обратно в карман.
В этот момент взгляд девушки находит мой взгляд в зеркале заднего вида. Она подмигивает мне, затем снова переключает свое внимание на парня, выдвигая бедра вперед, как будто она действительно этого хочет.
В конце концов, она не такая уж хорошая девочка.
Автомобиль сигналит. Я еду вперед, сосредотачиваясь на дороге ровно настолько, чтобы мы оказались на пустой улице. Я еду медленно, не сводя глаз с зеркала и наблюдая, как разворачивается шоу, насколько это возможно.
Она также крадет его часы, прячет их, до того, как он сможет кончить, и стонет каждые несколько секунд. Как только она получает то, что хочет, она восстанавливается с энергией.
— Кончай в меня, — хнычет она.
Парень запрокидывает голову и кончает в нее.
Они оба возвращаются на свои отдельные места, смеясь друг над другом и разговаривая тихим голосом.
Меня не должно удивлять, что она трахала его на заднем сиденье моего такси.
Но это так.
Она играет хорошую девочку. Всегда играла. И все же это игра. Маскировка, которую она надевает для мира.
Я должен был это знать или, по крайней мере, догадываться об этом. Я просто думал, что она слишком чиста, чтобы ее выставлять напоказ. Эта кража не может быть финансовой. Я работаю на Стрипе уже несколько десятилетий и точно знаю, что мать девушки работает в высшем руководстве роскошного курорта неподалеку. Ей не нужны деньги.
Эти мысли крутятся в моей голове, завораживая меня. Я возвращаюсь в "Девичий роскошный курорт", подъезжаю к стоянке такси и паркуюсь.
— Привет, — говорит Рэй. Она опирается на переднее сиденье. — Откуда ты знаешь, куда меня отвезти?
— Ты сказала «Роскошь», — говорю я.
— Ой, — она смеется, звук приятный, но сдержанный. — Я забыла.
— Ты немного отвлеклась, детка? — парень дразнит.
Она ничего не сказала. Я знаю, где она живет.
Она выходит и целует нового парня – или свое завоевание – в щеку.
— Позвони мне, — говорит он.
Она улыбается.
— Я говорила тебе. Мне нужно готовиться к экзаменам. Потом поговорим.
Она захлопывает дверь. Прежде чем завоеватель сможет выйти из машины и последовать за ней внутрь, я начинаю движение.
— Отвези меня в «Винн», — вздыхает он. Его веки отяжелели теперь, когда девушки больше нет. Он смотрит в окно на яркий свет. Он понятия не имеет, что его часы пропали или что его кошелек стал легче.
— Откуда ты? — я спрашиваю.
— Кали, — говорит он.
— Милое местечко.
Я веду машину, выбираю долгий путь, чтобы завоеватель подумал, что мы едем в его отель. К тому времени, как он засыпает, мы выезжаем на автостраду, ведущую в пустыню.
Через час нас окружают грязь, песок и кактусы. Гравий хрустит под шинами, будя его.
— Где мы? — он спрашивает.
Я паркую машину.
Выключаю свет.
Беру нож из бардачка.
Убираю ножны под мое сиденье.
Выхожу из машины.
Открываю нож. Щелчок эхом разносится по пустыне.
— Черт побери, что ты делаешь чувак? — он спрашивает.
Я вытаскиваю его с заднего сиденья. Он падает в грязь. Я вонзаю ему нож в живот, и он визжит, размахивая кулаками.
Я вытаскиваю нож и наношу ему удар в шею. Лезвие выходит, кровь брызжет в воздух. Затем она стекает по его шее. Я чувствую на нем запах ее духов. Цветочный. Синтетический. Мой член становится твердым.
Он булькает, а я торопливо работаю, расстегивая его брюки. Я не хочу, чтобы он умер до того, как я закончу свою работу Я держу его влажный член и отрезаю ножом все, что можно. Кровь и плоть сочатся. Я сжимаю его член по всей длине. Он бормочет, задыхаясь, и крик наконец вырывается из его груди, когда лезвие достигает чувствительных яичек. Его глаза закатываются, когда он теряет сознание.
Я поднимаю его член на фоне темного неба. Насилие прекрасно. Жаль, что ей не удалось увидеть это поближе и лично.
Я нюхаю его член. Пахнет латексом и нашатырным спиртом. Сперма. Меня окружает слабый намек на киску — кисло—сладкий, как ломтик ананаса, подгорающий на открытом огне.
Я хочу большего.
Я обыскиваю заднее сиденье такси. Презерватив лежит на коже. Я засовываю его в рот. Сквозь резинку я чувствую ее вкус.