— Я бы сказал, что у нас здесь есть чертова смазка, если она тебе понадобится, — хрипит Крейв. — Но тебе не нужна никакая помощь, не так ли, детка? Ты мокрая. Страх, адреналин и твое собственное чертово желание смотреть, как умирают люди, заставляют тебя чувствовать разные вещи, не так ли, Рэй? Ты была создана для этого. Так же, как и я.
Мое тело прижимается к его ладони, и он смеется.
— Нет. Пока нет, маленькая шлюшка, — говорит он. Он тянет меня за волосы, пока я снова не оказываюсь на коленях, как жалкая смертная, стоящая на коленях перед своим богом. — Тебе нужно привести себя в порядок, прежде чем кончить.
Он вытаскивает свой член, и металлические кольца и прутья блестят на свету. Он поворачивает головку своего члена, направляя его ко мне. Мои щеки краснеют, зная, что будет дальше.
Шевелись, — кричит мой мозг. — Не позволяй ему сделать это.
— Открой рот, — требует он.
Я жду криков. Из-за желания прекратить это. Мне не обязательно делать все, что говорит Крейв. Он прав: я могу позвонить в полицию. Я могу отказать ему. Я могу прямо сейчас передать в полицию видеозапись того, как он убивает незнакомца.
Вместо этого я открываю рот.
Моча омывает мой язык, как горячий чай. Вкус слегка горький, как у лимонной косточки, смоченной в металлической воде. Моя одежда прилипает к коже, а глаза прикованы к темным глазам Крейва. Его язык скользит по нижней губе; у меня от него слюнки текут.
Мой рот тоже влажный, полный его мочи.
Я проглатываю ее, забирая все, что у него есть. Отвращение внутри меня, но мое бурное возбуждение сильнее.
— Пьешь мою мочу. Какая хорошая маленькая туалетная шлюха, — говорит Крейв. Его тон представляет собой смесь насмешки, желания и крайнего отвращения, каким-то образом объединенных в похвалу. — Ты хочешь еще?
При этих словах мои глаза закатываются на затылок. Он хватает меня за затылок, направляя свой кончик к моим губам, и я позволяю его жидкости омывать меня. Он близко, чертовски близко, используя меня вот так. Я — туалет, его человеческий туалет, — но мои мысли настолько заняты им, полны нужды, полны ебаных желаний, что не имеет значения, что я в буквальном смысле — туалет. Я хочу, чтобы он использовал меня. Я хочу быть для него всем и ничем, и я хочу, чтобы весь он был внутри меня.
Он сделал это для меня. Убил человека ради меня. Он злится на меня, чтобы доказать, что он может, и чтобы я понял, какой у него контроль.
Это все для меня.
Как только последняя капля капает мне на язык, возбуждение возвращается к его члену, наполняя его напряжением и кровью. Он бьет меня в грудь настолько сильно, что я падаю на запястья. Затем он становится на колени, прижимая меня под своим телом.
Мне следует уйти. Мне следует ползти. Мне следует убраться от сюда. Есть так много вещей, которые мне нужно сделать прямо сейчас. Вместо этого я вылезаю из одежды, пока не остаюсь обнаженной, и обхватываю ногами его спину, притягивая его ближе к себе, используя свои конечности как кокон, паук, обвивающий свою добычу.
Он прижимает свой член к моему входу. Я должна сказать ему, чтобы он отвалил от меня. Это было бы правильно.
Но я этого не делаю.
— Трахни меня, Крейв, — говорю я. — Трахни меня. Пожалуйста, пожалуйста, просто…
— Я возьму то, что хочу, — говорит он мне на ухо, его голос настолько тихий, что мне приходится перестать ныть, чтобы услышать его. — И я возьму это, когда захочу. И если это означает, что я хочу поссать тебе в рот, если я хочу тебя трахнуть, если я хочу тебя убить или если я хочу мучить и дразнить тебя, заставляя тебя смотреть, как умирает человек, то я получу именно то, что Я хочу. — Его голос такой спокойный, такой нетронутый эмоциями, что он волнует и пугает меня. Как будто он вообще ничего не чувствует — ни раскаяния в убийстве этого незнакомца, ни вины за то, что заставил меня смотреть — все, что он чувствует, — это его член внутри меня. — Если в твоем теле осталась клетка крови, она принадлежит мне, Рэй. А сейчас ты моя глупая маленькая туалетная шлюха.
Его член врезается в меня, разрывая мою киску на части, его металлический пирсинг царапает меня. Перед глазами все кружится. Я вся в моче, крови и собственном возбуждении, а пот Крейва пропитывает его одежду. Цементный пол царапает наши тела; никого из нас это не волнует.
Член Крейва — мощное продолжение его тела, и он заставляет меня чувствовать все сразу. Боль в затылке. Давление его веса. Его горячее дыхание на моей шее. Смесь аммиака и металла благоухала в моем носу.
— Скажи это, Рэй, — шепчет он. — Скажи, что ты жива сейчас только потому, что я позволяю тебе жить.
— Ты владеешь мной, — хриплю я. — Моя жизнь. Моя смерть…
При этих словах мы оба бьемся в конвульсиях, наши тела скручиваются, как шипы и лозы, переплетающиеся друг с другом, запутываясь, пока все не взорвется, и не остаемся только мы. Только мы. Жажди меня и нашего долбаного существования, состоящего из жизни, смерти, крови и возрождения.
Оргазмы стихают. В голове пульсирует. Я расслабляюсь, позволяя своему телу снова растаять на твердом полу.
Крейв отталкивается от пола.
Это была бы та часть, где типичный любовник захотел бы обняться или быстро перекусить вместе. Крейв просто смотрит на меня сверху вниз, как на насекомое, и размышляет, раздавить ли меня ботинком или позволить заползти в другое укрытие.
Наполовину обезглавленное тело лежит в нескольких футах от нас. Маска Крейва прилипает к его лицу, губы приоткрыты. Выражение его лица бесстрастно. Чертова маска, скрывающая все.
Я напрягаюсь, а затем тоже заставляю себя встать. Мое тело покрыто грязью.
— Как я вернусь к своей машине? — спрашиваю я.
— Ты что-нибудь придумаешь.
Меня охватывает раздражение; его не волнуют подобные вещи, но у него есть маска, чтобы спрятаться. Он тоже это знает.
Затем внутри меня поднимается чувство силы. Я не боюсь, что меня поймают. Если я смогу это пережить – пережить убийство, а затем трахнуть убийцу – тогда я смогу вернуться к своей машине. Мне не нужна такая маска, как у Крейва. Моя маска — это мое лицо.
И все же я пришла сюда не просто так. Мне нужна его помощь.
— Достань мне образцы ДНК, — говорю я. — Я уже пыталась поговорить с полицией. Я даже попросила Неда помочь мне, —я поднимаю плечи. — Они не воспримут меня всерьез. Может быть, ты сможешь заставить их рассказать тебе то, чего они никогда не сказали бы мне, — оттенок гнева заливает мою кожу. — Ты мужчина. Они будут слушать тебя больше, чем меня.
— Ты доверяешь полиции? — спрашивает Крейв.
Я хмурю брови.
— Они всегда что-то скрывают.
— Я тоже кое-что скрываю.
Я наклоняю голову. Я видела только губы и член Крейва. Я не знаю, как он выглядит и является ли — Крейв его настоящим именем. И все же я ему доверяю. В его словах ничего не скрывается. Без лжи. Никаких скрытых истин. Он кровожадный убийца, который по какой-то причине до сих пор не убил меня.
И мне неприятно это признавать, но после сегодняшнего вечера – после того, как он заставил меня посмотреть, что случилось с тем незнакомцем из приложения для знакомств – я доверяю ему еще больше. Он как будто заставил меня посмотреть в зеркало, чтобы увидеть то, что, как он уже знал, было внутри меня: желание насилия, страсть, которую он мне посвящает, тот факт, что он убил человека ради меня.