Слава вмиг ощутил себя словно бы погружённым в нежную перину. Женское тело несмотря на всю свою силу оказалось таким мягким и уютным, что он невольно расслабился. Однако чуть позже его буквально затрясло, когда вдруг нахлынули сигналы от рецепторов, передающие сумасшедшую сексапильность окружающего его рельефа. Грудь и живот под спиной, ноги под попой, сильные и шаловливые руки, которые не только прижимали, но уже вовсю ощупывали его, гладили и тискали.
- Ах, какой сладкий! - мурлыкала Лили, водя своими пальчиками по мужскому телу, и словно на кнопочки волшебные нажимала, заставляя его выгибаться и вздрагивать от удовольствия.
Славка не понял, как руки его оказались на женской груди. Он ведь вообще к ней спиной сидел. Однако стремительно твердеющие соски под ладонями ощутились вдруг очень явственно и словно заставили себя сжимать и поглаживать.
- Я пойду, пожалуй, - сказала Маша.
Юноша с беспокойством глянул на неё, опасаясь увидеть ревность, но вместо этого встретился с радостно сверкающими и довольными глазами.
- Стоять! - приказала Лили, и девушка замерла.
- Ну что ещё? Меня подруга ждёт, между прочим.
- Подруга подождёт, - улыбнулась сестра. - Чего ты всё время бежишь? Тебе совсем не интересно посмотреть, как я с ним буду играть?
Она вытянула у Славки рубашку из брюк, забралась под неё, провела пальчиками по спине, и у того прям искры полетели из глаз от очереди невероятно приятных импульсов, пробежавших по телу.
- Напротив, - ответила Маша. - Я опасаюсь, как бы мой интерес не превратился в неодолимое желание поучаствовать.
- Возвращайся через часок, - предложила Лилия, - поиграем с ним вместе.
- Извини, но вряд ли до семи часов смогу освободиться. Завтра у Таськи праздник, сама понимаешь, много хлопот.
- Так ты на два с половиной часа мне его оставляешь? Не боишься получить назад обглоданные косточки?
Маша рассмеялась:
- Не боюсь. Ты у меня очень бережливая... сестрёнка.
- Боги! Какой он у тебя отзывчивый, - восхитилась Лилия, проводя второй рукой по животу молодого человека и заставляя того стонать и вздрагивать. - Сфотографируй нас, - попросила она.
Маша достала телефон из сумочки, навела объектив на парочку и щёлкнула, сверкнув вспышкой.
- Погоди, ещё кадр, - попросила Лили и, притянув Славку к себе, стала целовать его, жадно проникнув языком в рот и упиваясь этим поцелуем. Её руки тем временем продолжали играть с телом молодого человека как на музыкальном инструменте, даря тому непрерывный поток удовольствия.
(Пояснения к картинке: не совсем то, что происходит. Персонажи сидят, а не стоят. Подобие касается их внешности и телосложения).
Слава чувствовал себя как во сне. Яркие ощущения затмевали собой происходящие вокруг события. Он не заметил ухода Маши, только уловил краем своего сознания как, щёлкнув, закрылась входная дверь в прихожей. Он почувствовал, что его раздевают, но воспринимал этот процесс фрагментарно и словно со стороны. Пуговицы расстёгивались совершенно незаметно и будто сами собой. Молодой человек зафиксировал, как упорхнула с тела его рубашка, в то время как пиджака и галстука на нём уже не было. Потом он словно сам собой слегка взмыл в воздух, и с ног его соскользнули брюки, а за ними последовали и трусы.
Щека прижалась к бархатному женскому бюсту, на котором уже не было футболки, губ коснулся здоровенный твёрдый сосок, и Слава, с готовностью захватив его ртом, стал сладко причмокивать, будто младенчик. Откуда-то сверху, издалека раздалось довольное урчание, и лицо молодого человека погрузилось в мягкое полушарие, с силой вдавливаясь в него. Голова ощутила умеренную приятную боль от того, что волосы на ней были стиснуты в грубом захвате. Сосок во рту, казалось, ещё больше затвердел, становясь очень длинным и толстым, а потом он выскользнул наружу, упорхнул в сторону, и в губы упёрся второй сосок, проникая между ними едва ли не насильственно.
Юноша встретил его с большой радостью, засасывая в глубину и ласкаясь языком по упругой рельефной поверхности. И снова вспышкой сладкой боли отозвались волосы, а лицо окунулось в тёплую бархатную нежность. Голова Славы вдруг откинулась назад, и он ощутил очень грубый и неистовый поцелуй, захвативший рот и едва ли не трахнувший его длинным языком. Три вспышки боли ощутились почти одновременно: от крепко сжатого на груди соска, от щипка в ягодицу и от укуса в губы. Они мигом разогнали туман в голове, и парень осознал себя в крепких объятиях Лили, перевозбуждённой до состояния сексуальной маньячки.