Наш план был простой. Первого изверга, иначе я не знала, как назвать этого самца насильника, мы застали в спальне в обнимку с обнаженной девицей. Вокруг витало амбре перегара, валялись пустые булки от спиртного, и это меня взбесило больше всего.
- Они убивают, чтобы напиться и устраивать оргии, - гнев окатил меня жаркой волной, - после всех убийств они еще и веселятся. Из приспособления, что я панически сжимала в руке, вылетели ядовитые иглы, парочка встрепенулась, повернулись ко мне, и застыла с маской ужаса на лице.
- Ты убийца и насильник моей семьи, что отдыхала на даче поселка Кроны, - говорила спокойно, не повышая голоса, а на меня смотрели покрасневшие от перепоя глаза на опухшем лице и они горели ненавистью, а не раскаянием.
- Я приговариваю тебя к смерти. Но, сначала, позволяю испытать всю боль и мучения, которые вы доставили моей семье. Моя сестра была невинной юной девушкой, и ты сейчас почувствуешь ее страдания, - и я выстрелила в его мужское естество. Если бы он мог кричать, то это было бы зверское рычание из Ада. Жаль, что не могу насладиться этим звуком, но иначе мы переполошили бы весь дом.
Следующая пуля полетела в плечо, а потом я вошла в транс и стреляла без остановки. Гиз стоял в стороне, сложив на груди руки, и весь его вид говорил, что его ни коем образом не затрагивают все мои действия. А, может, так и было. Девица закрыла глаза, из которых катились слезы, а я не могла остановиться, нанося рану за раной моему врагу. Да, это был мой враг, самый ненавистный враг, что отнял у меня любовь, жизнь и семью.
- Девочка, - спокойно позвал босс, - он уже давно мертв, и, если ты удовлетворила свою жажду мести на сегодня, то нам лучше уйти. Я только уберу память этой девице.
На улице меня начало трясти, а потом вырвало, и я пожалела, что так много съела за завтраком. Дома началась истерика и я засомневалась, что смогу покончить со всеми намеченными жертвами. Хорошо, что Гиз отправил меня в спасательный сон. На следующий день я морально настраивала себя на следующую казнь. Босс молчал, не приставал с указаниями и не успокаивал. Мне нужно было самой справиться со своими призрачными страхами и выдержать это испытание.
- Они не догадаются, кто их убивает? - спросила Гиза, который с аппетитом поглощал очень калорийный завтрак. Не могла понять, где он достает продукты, и как они вообще к нам в холодильник попадают. Я уже месяц ничего не покупала. Ирка приносила, что - то съедобное, но оно быстро портилось. - Вдруг займут оборонительную позицию, или спрячутся?
- От меня? - состроил он умилительную гримасу, а я поняла глупость моего вопроса и замолчала. - То, что их кто - то решил поубивать, конечно, догадаются, - дожевывая последний бутерброд, под моим скривленным взглядом, с усмешкой продолжил говорить. Испортить ему аппетит было невозможно ничем, - но, что это ты - не определят. Твоя семья не первая и не последняя их жертва. Пока будут думать, мы с ними разберемся. Однако, тянуть тоже не стоит. Давай утром казним парочку, а вечером остальных. Согласна?
- Хорошо, - быстро согласилась, чтобы не передумать и удивлялась своему цинизму. Сижу спокойно, рассуждаю об убийстве, как о вечеринке. Неужели привыкаю к жестокости?
Передвигались по городу на шикарной машине, и я даже не хотела спрашивать, где босс ее взял. Да, и какая была разница. Двоих бандитов перехватили в гаражах. Дорогой автомобиль стоял у ворот, а они о чем - то громко спорили. На верстаке стояла бутылка водки и закуска в банках. Гиз заметил мои колебания и сам обездвижил парочку, одним взмахом руки, а потом дружно отправил их в яму для осмотра машин. Этим монстрам я тоже зачитала обвинительную речь и прошлась пулями по гениталиям, считая себя настоящей ведьмой, или стервой, в плохом смысле этого слова. Удивительно, но в этот раз убивать было намного легче.
Дома спокойно приняла душ, выпила две стопки водки и хорошо поела. Поздно вечером, опять отправились на «охоту». Остановились возле ресторана. Гиз по каким - то своим признакам, точно, знал, где искать мою «добычу», и он гипнозом или чарами вывел парочку в задний двор заведения. Я долго не копалась и после «приговора» устроила самосуд.