Имя Тедди вызывало щемящую грусть – понянчиться с крестником мне тогда так и не дал проклятый Дамблдор. Я лишь однажды не выдержал, связавшись с сильно сдавшей Андромедой, и та не стала меня ни винить, ни проклинать, а просто рассказала мне об успехах маленького смышленого малыша, который совсем-совсем не родился оборотнем и в будущем обещает быть прекрасным магом, уже в таком маленьком возрасте меняя цвет волос со скоростью света.
Лето прогремело не только встречей двух последних оставшихся в живых Мародёров – Тёмный Лорд, к которому мы совместными усилиями присоединили все оставшиеся куски – ради Чаши Пуффендуй на Рождественских каникулах третьего курса пришлось незаметно похищать из Азкабана Беллатрису, промывать той мозги и менять частично внешность, потому как что Крёстная, что Крёстный, что сам Волдеморт в один голос заартачились её возвращать обратно – наконец-то взял под контроль свою магическую силу и жаждал чудить. В общем, за короткие два месяца лета перед этим моим четвёртым курсом, он умудрился легализоваться в обществе, приняв род Слизерин – Гоблины сказали, что ему пошло на пользу нахождение в Замке Певерелл: “Там особая атмосфера, юный Повелитель Смерти”; созвать своих сторонников, избавиться от фанатиков и садистов, а остальных уверить в том, что он вменяем и не хочет террора; с моей лёгкой подачи – “Мне скучно, Поттер!” – вытащить Барти из особняка Крауча, после чего уже мне пришлось снова работать мозгоправом.
Вменяемый Том оказался… странным. Интересный собеседник, но властный, самоуверенный, за таким хотелось идти, но тот порой путал берега и, похоже, не имел тормозов. Он хотел знать и уметь всё что можно, быть лучшим и самым и вокруг себя терпел – осознанная его версия, по крайней мере – только хоть чем-то похожих на себя людей. Хитрых, изворотливых политиков, умелых боевиков и дуэлянтов, мастеров или светил наук… В общем, он чем-то напоминал менее ленивую версию Горация Слагхорна с поправкой на то, что и сам Лорд Судеб был огого в плане знаний и умений.
В общем, за оставшиеся три недели мы совместными уже усилиями создали несколько диковинных тваринок, которую плодились, как кролики, и скорее были милыми, чем опасными, если знать, как с ними общаться; договориться со Скитер об том, чтобы неугомонная журналистка написала книгу “Вся правда о жизни Альбуса Дамблдора” за неплохую плату немного раньше и более… расширенной версией, чтобы ещё сильнее разворотить репутацию лимонкожора; начали проектировать выборную программу Тома, который теперь Томас Марволо Слизерин (очень говорящее имя, плохой из него конспиратор) – всё равно из него выйдет лучше Министр Магии, чем из того же Корнелиуса Фаджа; и даже сходили на Чемпионат по Квиддичу, на котором, кстати, ничего не случилось.
И сейчас ничего случиться не должно было, потому что ЗОТИ преподаёт самый что ни на есть настоящий одноглазый Джо… то есть Аластор Грюм собственной сумасшедшей параноидальной персоной.
И тут такое! Моё имя и из Кубка Огня! Да сколько ж можно-то?!
Все замолчали, чтобы услышать мой ответ.
— Я отказываюсь. – спокойно говорю я.
— Боюсь, ты не можешь, Гарри, – не обращая внимания на шум, возникший после моих слов, прокричал при помощи Соноруса Альбус.
— Могу, – так же спокойно, как и раньше, возражаю я, непокорно сверкнув зелёными глазами. – потому как не кидал своё имя в Кубок.
“Но кто-то же его бросил!” – раздалось неуверенно откуда-то со стола Барсуков, и я тяжко вздохнул – не стоило ожидать, что Пуффендуйцы так просто простят то, что кто-то затмил Седрика в момент его славы.
— Гарри, тебе лучше пройти в Комнату для Чемпионов, и там мы разберёмся во всём, – мягко посоветовал Дамблдор, недовольно глядя на меня своими голубыми глазами из под очков-половинок.
— Я отказываюсь быть Чемпионом, – снова повторил я, пытаясь понять, почему директор так сильно хочет, чтобы я повиновался.
— Как твой магический опекун я настаиваю на том, чтобы ты не саботировал процесс выбора Чемпионов Кубком. – внушительно произнёс Дамблдор, явно вкладывая в слова свою магию, заставив меня громогласно расхохотаться.
И в тот момент я понял, почему он так стремиться впихнуть меня в эту авантюру с Кубком и Турниром Трёх Волшебников. Меня просто списали в утиль, как неугодного Альбусу Героя. Неправильный Избранный, попавший в Слизерин и собравший вокруг себя представителей всех факультетов, почти неконфликтный, уверенный в себе и своих силах, хитрый, думающий своей головой, непокорный и часто дерзящий – я бесил Дамблдора только одним фактом своего существования. А учитывая, что именно с моего появления всё пошло не по плану “доброго” дедушки, а его власть начала рушиться, как карточный домик…
Всё было ясно, как погожий светлый день.
— Магический опекун? – немного хрипло после смеха поинтересовался я, когда успокоился одним усилием воли. Тишина стояла пронзительная, кто-то, кажется, беспокоился о том, что у меня начинается истерика. Дамблдор важно и уверенно кивнул. – Мой магический опекун – Сириус Блэк, – я усмехнулся, увидев, как перекосило Дамблдора, который, похоже, начал беспокоиться – “пропавший” Блэк по прежнему его беспокоил. – Так что вы не имеете права на чём-либо настаивать.
— Боюсь, ты ошибаешься, Гарри, – скорбно покачал головой старик. – так как Сириус Блэк находится в Азкабане…
Дамблдор, не ожидавший, что все присутствующие взорвутся шумными протестами, запнулся, рассеянно осматривая вскакивающих детей. Даже коллеги смотрели на него недоумённо, чего уж говорить о представителях Министерства Магии. Да и многие из гостей читали скандальную историю невинно осуждённого Блэка, которого без суда и следствия кинули в Азкабан.
Все наперебой начали убеждать директора в том, что Блэк невиновен и свободен, но, наткнувшись на осоловелый, полный вселенского непонимания, взгляд директора, перевели жаждущие взоры на меня.
— Да враки это всё, успокойтесь, Крёстного никто повторно не сажал, просто мы все, кажется, забыли просветить многоуважаемого директора о том, что его оправдали, – проговорил я вовсе не виноватым тоном и шкодливо улыбнулся. – Так вот, вернёмся к теме магических опекунов, думаю, мой Крестный будет не прочь оспорить решение Кубка.
— Н-но как же так..? – как-то даже рассеянно и зло пробормотал Альбус.
— К тому же, я, как и сказал, не бросал своё имя в кубок, ибо не горю участвовать в этой сомнительной авантюре.
— Боюсь, Мистер Поттер, у вас действительно нет выбора, Кубок выбрал вас, – покачал головой Барти Крауч-старший.
Я приподнял бровь и выдохнул.
— Чтобы не было проблем с однокурсниками и остальными, – только и прокомментировал я. – Я – Гарольд Игнотус Джеймс Поттер-Певерелл, Лорд Поттер, Лорд Певерелл, клянусь своей магией и жизнью, что не бросал своё имя в кубок, не просил об этом никого и вовсе не имею к этому никакого отношения. Да будет так! Магия мне в свидетели! Люмос! – огонёк зажёгся до смешного просто под внимательными взглядами всех присутствующих, что сидели, как громом поражённые, что моей второй фамилией, что моими регалиями. – Нокс! Ну, а чтобы вас совсем добить, так сказать, раз уж это в тему – то я ещё известен и как Зеленоглазый Демон.
Кто-то в Большом Зале шумно выдохнул, и в полной тишине это казалось подобно выстрелу.
— Боюсь, то, что вы не бросали имя ничего не меняет, мне жаль. – только и проговорил Крауч. – Кубок не приемлет отказа, а договор был сотворен автоматически, как только ваше имя вылетело из кубка.
— Да знаю я, – расстроенно махнул рукой в воздухе. – Всё же я тот самый Зеленоглазый Демон и прекрасно знаю, как работают Артефакты подобного типа. Мне просто захотелось пафоса и хоть раз быть тем, кто именно инициирует что-то странное вокруг меня. – я подмигнул. – В конце-концов, надо же когда-нибудь сообщить общественности, что я не только Поттер.
— Вы… умеете, удивлять, Лорд Поттер-Певерелл, – только и пробормотал Барти.
— Ну, я всего лишь подобрал нужный момент, – с неким смущением улыбнулся я. – а знаете, раз уж это произошло… – я выдержал паузу, собираясь сотворить кое-что немного рискованное – всё же Магия имеет довольно странное чувство справедливости, но если я призову к ней, меня никто не в силах будет обвинить, а Альбус расплатиться не только за дела этой моей жизни. Если повезёт, то и отвечать ему придётся не только за мою Судьбу. – Прошу внимания, я хочу сделать объявление. Я – Гарольд Игнотус Джеймс Поттер-Певерелл, Лорд Поттер, Лорд Певерелл, прошу Магию защитить своё дитя, наказать виновного! Да услышь, да увидь, да пойми, Великая! Рассуди меня и мага, что смерти моей жаждет! И пусть ни время, ни место, ни жизнь, ни смерть не будут этому помехой! Да будет так!