— Чего?
А я ответил, что у нее не может быть врагов — только не у нее. Вдруг она стала очень серьезной.
— Конечно же, есть. У королевы всегда есть враги.
— И какой же твой самый заклятый враг?
— Дракон.
Я попросил Вивиан описать его. Он изрыгает пламя?
— Не пламя. Он выплевывает ледяное облако, которое парализует любого на своем пути. Он огромный, черный, весь в чешуе, а крылья у него из пенопласта. Но самое опасное то, что он может превратиться во что угодно, даже в человека, и до последнего момента ты ничего не подозреваешь.
Я пообещал защищать Вивиан, а она улыбнулась, уж не знаю, в благодарность или от уверенности, что я не смогу тягаться с драконом — особенно теперь, когда потерял отцовское ружье.
— Шелл, а у тебя есть враги?
Я подумал и ответил, что у меня их целый легион, но когда Вивиан попросила перечислить, в голову пришли только двое. Во-первых, Сглаз, но я понятия не имел, можно ли его вписать в ряды моих личных врагов, поскольку он злился на всех и всем чинил разные неприятности. Ну да ладно: с драконами та же история, и мы с Вивиан решили, что Сглаз должен возглавить список. Вторым был Макре. С тех пор как я ушел из школы, я его не видел, но все время ждал, что Виктор вот-вот появится и сделает мне какую-то гадость.
Вивиан подняла руку и звонким голосом произнесла:
— Пусть духи защищают нас от дракона, Сглаза и Макре.
Ее слова прозвенели в тишине, и, наверное, именно поэтому духи нас услышали.
Солнце лежало на плато, когда мы вылезли из грота. Я провел лучший день рождения в своей жизни, хотя это не был мой день рождения, но тем даже лучше. Вивиан сказала, что должна поторопиться отвести меня обратно, поскольку вечером в замке будет пир и ей нужно переодеться.
Мы удалялись от камней, и через несколько минут они исчезли, будто никогда и не существовали вовсе. Вивиан снова заставила меня прижать ладони к глазам, покрутила, и это снова сработало. Даже еще лучше, потому что я упал, и потом, когда попытался пройти вперед, все вокруг закружилось, а Вивиан покатывалась со смеху.
Когда мы пришли в овчарню, она пожала мне руку — странно, как и всегда, а затем убежала. Я немного проголодался, особенно когда услышал про пир, но ничего не сказал. Чтобы не думать о голоде, я осматривал дом, представляя, как его поделить на спальни, гостиную, где будет стоять телевизор. А здесь, почему бы и нет, стеклянная крыша, чтобы смотреть на звезды. Да, мне в голову приходили отличные идеи. Засыпая, я думал об этой стеклянной крыше. Надо рассказать Вивиан.
В тот вечер, сам не знаю почему, я не моргнул трижды перед сном.
Я никогда не был особенно толстым, а теперь и вовсе начал терять в весе. Надо сказать, мать на заправке все время готовила, а еще я мог таскать конфеты, сколько хотел. Теперь я утопал в штанах — я имею в виду, еще сильнее обычного. Даже Вивиан это заметила и стала приносить больше сэндвичей. Я спросил, любит ли она чечевицу, даже сказал: «Я вот люблю», не дожидаясь ответа, но не думаю, что она поняла намек, потому что по-прежнему кормила меня бутербродами.
Время от времени мы возвращались в грот. Каждый раз Вивиан крутила меня юлой перед тем, как отвести туда, поэтому я так и не узнал дороги. Вивиан объяснила, что рисунки были сделаны не детьми-великанами, а обыкновенными людьми, такими же, как и мы, разве что чуть более волосатыми.
Сидя перед фресками, мы выдумывали истории. По правилам игры нужно было постоянно что-то рассказывать, и как только один запинался, другой сразу подхватывал. Побеждал тот, кто дольше говорил без остановки. Вивиан постоянно выигрывала — я поражался ей. Для меня никогда не было проблемой сочинять, я только этим и занимался, но одновременно говорить то, что приходит в голову, — это уже выше моих сил.
Однажды Вивиан пришла в синем жакете. Я подумал, что он ей очень идет. Однако стояла сильная жара, и когда я спросил, не хочет ли она его снять, Вивиан закричала, чтобы я не совал нос в чужие дела, и потом дулась весь день. Теперь-то я привык, у мамы тоже бывают перемены в настроении, но с Вивиан дело обстояло сложнее, потому что она королева.
Если мы не ходили в грот, то играли в божьих коровок или лежали в овчарне и загадывали желания. Вивиан говорила, что если птица пролетит над дырой в крыше меньше чем через минуту после того, как загадал желание, то оно обязательно сбудется. Я рассказал ей о стеклянной крыше и объяснил, что тогда мы увидим еще больше птиц и все наши мечты воплотятся. Вивиан ответила, что так это не работает, что, если смотреть на птиц в самую крошечную дыру, исполнятся самые сокровенные желания. На мой взгляд, логики тут было мало.