Местные старики называли Матти Силенси. Отец где-то слышал, будто пастуху отрезали язык, а мать говорила, что все это бредни и он такой от рождения. У меня же не было собственного мнения по этому вопросу, да и никто никогда не узнает: разве что ему в рот заглянет. Несколько раз я бросал любопытные взгляды в его сторону, пока Матти ел суп, но ничего не увидел.
После еды пастух сложил нож, мы вышли из дома и уселись на огромный валун у двери. Было еще светло. Забавно: вокруг возвышались те же самые горы, простиралось то же плато, пейзаж выглядел по-прежнему: таким, каким я видел его из овчарни, только вот ее не было. Матти достал сигарету, сломал ее и протянул мне половину. Я покачал головой, тогда он убрал часть в карман и закурил вторую. Мне достаточно было вдыхать дым, но я все равно гордился, что Матти хотел поделиться.
Я спросил, как он меня нашел, и пастух просто перевел взгляд на огромного пса, разлегшегося неподалеку лапами кверху. Наверное, собака учуяла меня и нашла, пока Матти занимался овцами.
Я привык к тишине на заправке, поэтому молчание ничуть не смущало. Но я все равно подумал: пожалуй, Матти интересно, как я там оказался. В последний раз, когда мы виделись, я заливал бензин в его машину, довольный только что постиранной красивой курткой «Шелл», а потом пастух нашел меня при смерти в грязной одежде с разорванным рукавом, на плато, где бывают только овцы, сено и девчонка, выдающая себя за королеву.
Тогда я рассказал ему, что все так само получилось. Я говорил о родителях, желавших отправить меня далеко, о решении доказать им, что я больше не ребенок, о встрече с Вивиан и о том, как она дала мне понять, что я не пустое место.
Затем я описал ему саму Вивиан, ее светлую прядь, немного пугающие черные глаза, манеру держаться так, чтобы никого не потревожить; правда, при этом она впечатляла настолько, что казалось, будто на тебя сошла лавина.
Вивиан написала мне письмо, а я его разорвал: он, случайно, не находил обрывки? Матти покачал огромной молчаливой головой. Тогда я сказал ему, что не понимаю, почему она исчезла, оставив мне этот дурацкий конверт, а пастух лишь улыбнулся — впервые я видел его улыбку. Он достал из кармана цветную фотографию из далекой эпохи: на снимке была запечатлена женщина с забавной прической и золотыми кругляшками, украшающими лоб, и два смеющихся ребенка — у девочки на первом плане не хватало двух передних зубов. Я не знал, как именно реагировать на эту фотографию, и сказал, что мне нравятся цвета. Он кивнул, убрал снимок и, кажется, остался доволен.
Матти докурил сигарету: она исчезла прямо среди пальцев, не оставив окурка, который нужно раздавить, лишь пара волокон табака, которые пастух пустил по ветру. Вдруг мне стало грустно: я почти сожалел, что он нашел меня в овчарне. Лучше бы, наверное, он оставил меня там умирать — никакого вреда от этого бы не вышло. Оказалось, я размышлял вслух, а когда понял, то решил, что получилось не очень уж вежливо, и извинился. Матти лишь почесал свою белую бороду. Пришлось пояснить: я такой из-за Вивиан.
Сказав это, я вдруг осознал, что не только из-за нее, а еще из-за родителей, Макре, школы, что я всегда был таким и не мог показать им, каков я на самом деле — взрослый, способный идти своим путем парень, которому не нужна помощь. Это я тоже рассказал Матти, и, кажется, я никогда столько не разговаривал, даже с королевой.
Наконец я признался ему в самом сокровенном страхе: может, и не было никакой Вивиан. Чем больше я об этом размышлял, тем сильнее убеждался: я все выдумал. У меня и раньше были воображаемые друзья, например кот, играющий на губной гармошке. Из-за этого один доктор из академии приехал пообщаться со мной в школу в самый первый раз.
Одно точно: Матти — особенный человек. Потому что сначала он долго смотрел на меня своей немой головой, а потом вдруг сказал:
— Знаю я твою подружку-парижанку.
Однажды, когда мне было семь, восемь или девять, но точно не десять, на заправку заехала семья в машине, похожей на космический корабль. Даже папа вышел полюбоваться. Автомобиль был настолько огромный, что, разведя руки широко-широко, я не мог дотянуться до обеих фар одновременно.
Отец сказал: америкашки приехали. Машина оказалась «бьюиком» — в наших краях таких не водилось. Они сделали снимок на поляроиде и уехали. После их отъезда я заметил, что один из мальчиков забыл коробку с надписью «Солдат Джо» и новенькой фигуркой внутри — никогда таких не видел.