Все слова сразу встали комом, едва он встретился с ней взглядом. Да и выглядела она так, словно пришла с действительно серьезным разговором. И, может, даже тяжелым, судя по затаенному отчаянию в глазах.
Но увидев Лилю, так невовремя появившуюся из ванной, Оля смутилась и скорее сбежала прочь. Наверняка подумала про них лишнее…
Первый порыв — бездумный, на инстинктах — был догнать ее. Роман едва сумел совладать с собой. Закрыл дверь, но в комнату не вернулся. Тяжело привалился спиной к двери и прикрыл веки.
Все еще колотилось сердце, словно рвалось за ней. Только зачем ее останавливать? Чтобы объясниться, что Лиля тут по случайности, что между ними нет ничего? Но с какой стати ему объясняться? Это, как минимум, странно. Они с Ольгой — друг другу чужие люди, напомнил он себе. А поговорить о чем-то важном они смогут и завтра, на комбинате. Так даже лучше будет — днем, в рабочей обстановке гораздо проще не забывать, что он здесь всего лишь проверяющий.
— Роман Владимирович, вам плохо? — раздался совсем рядом тонкий голосок Лили.
Оказывается, он так и стоял, закрыв глаза, и подпирая дверь спиной.
— Нормально все, — буркнул он, разлепив веки и недовольно оглядев Лилю.
— Роман Владимирович, у меня тут казус вышел, — хихикнула она смущенно. — Простите, пожалуйста, но у вас не найдется… футболки лишней или халата? Просто я блузку повесила на змеевик, пока принимала душ, а она соскользнула и намокла.
Тяжело вздохнув, Роман достал из сумки чистую футболку.
— Спасибо, — радостно поблагодарила его Лиля и опять скрылась в ванной. Но через пару минут вышла. Правда, кроме его футболки она на себя так ничего и не надела. Впрочем, юбки, в которых Лиля ходила порой, казались ненамного длиннее.
Поужинали они скудно, по-холостяцки. Да и особого аппетита у обоих не было. А затем она взялась хлопотать с посудой, составлять ее в раковину, мылить губку.
— Лиля, не утруждайтесь, я сам потом помою, — устало проговорил он.
— Ну что вы! — запротестовала Лиля. — Вы и так меня приютили. Накормили. И вообще… это женское дело!
Роману просто хотелось, чтобы она уже легла спать и этот невыносимый день скорее закончился. Но и спорить с ней было лень.
Намывая тарелки, она стояла к нему вполоборота и продолжала болтать обо всем и ни о чем.
Господи, да когда уже все это прекратится, тягостно вздохнул он. Голова уже трещала. А с другой стороны — не будь этой Лили сейчас, он бы тут с ума сходил от своих мыслей.
В какой-то момент мыльная губка выскользнула из ее рук. Лиля, стоя к нему спиной, наклонилась и подняла ее, заодно явив Роману девичьи упругие ягодицы, лишь условно прикрытые тоненькими кружевными трусиками. Даже не прикрытыми, а скорее уж — обрамленные.
Мазнув взглядом, он отвернулся, а затем сразу же поднялся и вышел из кухни. В эту минуту ему даже знать не хотелось, есть у Лили что-то на уме или нет. Уловки ли это у нее такие неуклюжие или святая простота.
Постелил он ей в гостиной, на диване. Точнее, положил на диван стопку чистого белья, подушку, плед, а сам ушел. Лег на тахте в своей комнате. И не успел поудобнее устроиться, как в дверь тихонько поскреблись. А затем в комнату на цыпочках зашла Лиля.
— Роман Владимирович… — сделав пару шагов, прошептала она.
— Лилия, что случилось? — уже не сдерживая раздражения, спросил он, даже не открывая глаз.
— Я… — она запнулась, стоя где-то за изголовьем. Лиля молчала, но и не уходила.
Пришлось приподняться на локте и обернуться на нее. Голубоватый свет, льющийся в комнату из окна, освещал ее силуэт. Лиля стояла всего шагах в двух-трех от него и была абсолютно нагая. А нет, трусики оставила. Но грудь… Сначала Лиля прикрывала ее руками, а потом опустила их, и Роман увидел небольшие холмики с темными точками сосков.
Вот же идиотская ситуация, выругнулся про себя Роман, слегка ошарашенный. Ну какого черта!
— Что за… Лиля, сейчас же выйдите, — произнес он, отвернувшись от нее и с трудом сдерживая волну злого раздражения.
Она издала невнятный звук, затем вновь прижала руки к груди, всхлипнула: «Простите» и через секунду выскочила вон.
Поворочавшись, Роман вышел на кухню, поставил чайник, встал у окна, глядя на островок света во дворе. Там сейчас никого не было, но он будто снова видел Олю, ее силуэт… Зачем она все-таки приходила? Что такого важного хотела сказать? Может, завтра самому подойти и спросить?
Тут за спиной раздался шорох. Лиля. Слава богу, одетая и даже не только в его футболку, но и в джинсы. Только бы обошлось без истерик, без долгих выяснений. Ну вот зачем ему это все?