-А что я должна сказать? – не оборачиваясь, ледяным тоном уточнила женщина, - Ты и без меня знаешь, что ослаб настолько, что не можешь ничего изменить., только ждать, надеясь на лучшее. А будет ли оно «лучшее»? И что это вообще значит? Мы столько времени потратили на то, чтобы понять друг друга, а потом – нам даже не дали возможности насладиться внезапно обретённым счастьем. Люди не желают другим радости или славы, богатства или любви. Каждый гребёт под себя.
Герберт знал, что виконтессы нет, что жена ещё как минимум неделю будет прятаться по лесам, прежде чем выйти к агентам и вернуться к нему. Однако он позволил себе поверить в иллюзию её присутствия и даже чуть подался вперёд, чтобы лучше рассмотреть. Спина даже словно совсем перестала болеть.
Облачённая в красный атлас, щедро украшенный лентами, женщина была немного бледна, а, стоило присмотреться, стало ясно, что платье явно не новое – подол слегка обтрепался, словно от долгой дороги. К тому же – с нижней юбки капала вода, уже образовав лужу под окном.
-Так что же ты желаешь услышать, дорогой?
-Не знаю, просто скажи что-нибудь. Ты не так часто балуешь меня своими визитами, чтобы молчать.
-Раньше тебе нравилось молчать. Помнишь? Ты прятался за пальмой, только чтобы увидеть меня, в одиночестве сидящую на скамейке оранжереи. И надеялся только на то, что однажды кто-нибудь сможет разбавить мою тоску смешной историей или дружеским участием. Так что же случилось теперь?
-Тогда я хотя бы мог за тобой наблюдать.
-Я была красивая?
-Почему «была»? – удивился виконт, - Ты и сейчас прекрасна.
-Потому что ты больше никогда меня не увидишь.
Он не успел даже испугаться: Ада повернулась и нестыковка красного платья и чёрных перчаток больно резануло по глазам. Широкий вырез платья на груди позволил во всех подробностях рассмотреть колотую рану, из которой стекала тонкая струйка крови, а бледность вдруг показалась болезненной. Белые глаза принцессы, впервые с момента появления вышедшей на яркий свет, оказались бесцветными, а вода – кровью, покидающей тело.
Виконт вздрогнул.
-Что с тобой?
Она молча улыбнулась.
-Ада, что с тобой? Почему ты…
Было далеко за полночь, когда в спальне виконта раздался крик. Слуга, приставленный к этим покоям, крепко спал и никак не отреагировал на странные звуки внутри. Пожалуй, это было к лучшему. Потому как, судорожно заглатывающий воздух Герберт обнаружил себя сидящим на кровати со сведёнными ногами, чего не надо было видеть никому. Зачем столице говорить об исцелении Санти, когда они только узнали о его болезни? Мужчина уже получил несколько писем с сочувствующими словами и был крайне заинтересован в том, откуда у многочисленных слухов о его недуге росли ноги? Так что возможность хоть и ограничено, но всё-таки перемещаться, была выгодным приобретением, которым не следовало делиться с окружающими.
Пользуясь тем, что окна спальни выходят в парк, он кое-как дополз до окна и распахнул его, жадно втягивая прохладный ночной воздух. Запах лекарств, пропитавший комнату, угнетал, а какие бы то ни было сквозняки врач строго запретил. Поэтому даже пары глотков хватило для того, чтобы почувствовать себя лучше.
Из-за ближайших зарослей выехала карета из полированного дерева с изящными золотыми элементами. Фиолетовые занавески качнулись, когда прибывший мужчина выпрыгнул с противоположной лестнице стороны. С удивлением Герберт узнал Ксави, облачённого в чёрное. Как поговаривали при дворе, «Король Борделей» облачался в него исключительно во время работы.
Но, кто мог заказать женщину во дворец?
Открыв дверцу кареты, мужчина подал руку молодой женщине с волосами, спрятанными под яркий платок. Привезённая дама явно была дорогой, а виконт отлично помнил, сколько денег выделено Королю на неделю. Неужели, подарок от Ксави?
Женщина тем временем поклонилась и, приподняв подол, качнула головой с прикрытым тем же платком лицом. А потом двинулась вверх по лестнице, покачивая бёдрами, укрытыми широкими юбками. И только когда она, пройдя половину, подняла глаза, устремив взгляд прямо в окно его спальни, Герберт узнал жену…
Том 4. Глава 5.
Синий.
Стоило двери открыться, виконт смог увидеть синий шёлк, из которого были выполнены верхние юбки платья. Этот цвет, яркий и живой, на мгновение даже заставил усомниться в том, что в спальню действительно вошла Ада, обычно предпочитающая нейтральные цвета. Но потом платок оказался сорван с головы, комом упал на туалетный столик, а сама женщина, улыбнувшись, уточнила: