Но, стоило ей потянуться, как мужчина с трудом удержался на месте: ангельский образ, ещё секунду назад казавшийся нерушимым, рассеялся как дым. Там, за ширмой, в свете свечей, была живая женщина. И он собирался сделать её по-настоящему своей.
Штаны упали на пол, сапоги сами соскочили с ног, а вот халат будто решил впервые в жизни не сдаваться без боя. В итоге через какое-то время виконт был вынужден завязать пояс где-то в области шеи и надеяться, что тот не свалится до нужного момента.
-Извини, немного задержался, - он выскочил из-за ширмы и застыл.
За прошедшую минуту девушка успела погасить половину свечей, так что теперь была практически невидима на фоне стола. Кроме того, судя по тонкому запаху, она уже сообразила, где взять настойку и стаканы. Осторожно обойдя её сбоку, виконт стал свидетелем того, как можно напиться за считанные секунды.
Рука с изящным стаканом свесилась с ручки кресла и потянулась к нему.
-Думаю, это меня надо извинить, случайно начала без тебя.
Герберт скривился: в настоящий момент принцесса сама за себя не отвечает, не то, что за свою честь. Хотя… Он аккуратно опустился на колени напротив неё и схватил пальцами за подбородок. Словно не понимая, что происходит, она несколько секунд в упор на него смотрела, а потом прошептала «виконт» и прижалась к губам…
Никогда ещё принцесса так не рисковала. Она много раз видела пьяных женщин, но никогда до подобного состояния не напивалась сама. Поэтому-то, решив не играть с огнём, девушка просто не стала пить. Плеснув в стакан немного, она пальцем подцепила каплю и распределила по губам, а оставшееся слила обратно. А потом, вытянув вперёд ноги, расставила колени и опустила голову на грудь. Рука, свесившаяся с подлокотника со стаканом, стала завершающей точкой.
И вот теперь, когда она так старалась делать всё правильно, но потерпела неудачу, ей осталось лишь добровольно отдаться в руки мужчине, потому как решиться на близость девушка всё равно не могла. И он поверил. Опустившись перед ней на колени, потянулся к лицу, заставил поднять глаза и приблизился. В этот-то момента она поняла, насколько глупо поступает и решила снова действовать. Поэтому вместо того, чтобы изобразить сон и ждать его действий, она чуть слышно позвала его и сама потянулась за поцелуем…
Кто стал первым и принял это решение – так и останется загадкой, потому что, когда кровать ударила в спину, а маленькие проворные ручки заскользили по телу, виконт мог лишь закрыть глаза и довериться ей. Как он нёс её на кровать, как прижималось к груди напрягшимися сосками горячее женское тело – всё мигом вымело из памяти первое же прикосновение. Стой он – тотчас бы упал, но, на счастье, мягкая поверхность к подобному не располагала и потому он всего лишь простонал. И, словно в ответ ему, она вдруг испуганно захныкала.
-Я не могу сама, не могу…
Что-то обжигающее капнуло на грудь, и он понял, что она плачет. Его жена плачет от страха. Боги, как он это вообще допустил?!
Схватив её за плечи, виконт перекатился на кровати, в один момент оказавшись сверху. Зафиксировав тонкие запястья в своих руках, мужчина с трудом сохранял контроль от желания. Маленькое тело под ним забилось в истерике, но вместо того, чтобы отпустить, мужчина принялся целовать изящную шею, на которую скоро по северной традиции наденет нитку жемчуга.
Его отец дарил матери жемчужину за каждый день, когда она делала его полностью счастливым и та с гордостью носила на шее несколько тонких ниток. Герберт был готов подарить чёртов сундук целиком прямо сейчас, за одно лишь то, как она выгибается у него в руках.
Наконец, то ли сладив с самой собой, то ли просто смирившись, она затихла, чутко принимая его ласки. И тогда он решил, что больше не может ждать. Виконт Санти всегда получает то, что хочет, и, если он хочет свою жену – время взять её.