-Свадьбы не будет, Рамон меня больше не любит.
Ей казалось, что брат будет радоваться, смеяться, танцевать, на худой конец - хлопнет ладоши или просто улыбнётся, но вместо этого он неожиданно стал серьёзным и, отложив ложку, указал ей на стул.
-Садись и всё мне расскажи.
Подобный тон она хорошо знала и всегда немного побаивалась последствий. Все свои необъяснимые действия Герберт начинал именно с такого разговора, выражения лица, жеста. Именно так он интересовался её образованием, прежде чем отправить в столицу, ценами на морковку, которую не удалось продать, и именно так, она могла поставить на кон руку, он по утрам желал супруге доброго утра: совершенно равнодушно и одухотворённо одновременно.
Однако причин не доверять подобному тону у неё не было и, отбросив контроль, она сжала руки в кулаки и, не в силах что-либо сказать, всхлипнула. Закрыв глаза и молясь, чтобы он ушёл и в тот же момент яростно желая, чтобы пошёл и убил негодного любовника, она попыталась объяснить свой порыв.
-Я... я просто хотела узнать... а он...
Тонкие и неожиданно тёплые руки обняли её за плечи, увлекая куда-то, над ухом раздалось тихое:
-Займись финансами у себя, я разберусь с этим.
Анесса знала, что брат будет возражать и наверняка вообще не отстанет, пока не узнает причину её слёз, потому что так он поступал всегда, и ждала, когда же в конце коридора, по которому они шли, раздадутся быстрые решительные шаги. Но они не раздались. И потому женщина замерла на месте, в упор смотря на новую родственницу, совершившую невозможное: виконт выполнил слепой приказ.
-Как ты с ним договорилась?
-О чём? - удивилась Ада, - Думаю, он просто дал тебе возможность перенести свершившееся наименее болезненно. Всё-таки, мы с тобой лучше понимаем друг друга, и я смогу найти нужные слова. К тому же, могу поспорить, что вместо работы с бумагами твой брат сейчас мечется по кабинету в беспокойствах о тебе. И ждёт меня, понимая, что попытки тебя разговорить ни к чему не приведут.
-Когда ты стала такой мягкой?
-Я никогда не была мягкой, но сегодня ночью вдруг поняла, что мой муж - тот человек, рядом с которым не страшно занимать истинно женскими делами.
-Вы теперь вместе?
-Можно и так сказать. Так что у тебя случилось?
-Нам надо срочно сочетаться браком, а Рамон наотрез отказывается от этого до конца недели. Видимо, он вообще больше не хочет жениться.
-Погоди, ты ведь хотела шикарную церемонию, - нахмурилась принцесса, - Я даже уже начала шить тебе второе платье. На этот раз белое с голубыми лентами, в честь цветов рода Санти. Что изменилось?
-Сегодня утром меня начало тошнить. Я решила сразу обратиться к нашему семейному врачу, думала - не дай бог отравилась, лучше сразу принять рвотное. Но выяснилось... - женщина глубоко вздохнула, не решаясь это сказать, - Выяснилось, что я беременна.
Виконтесса испуганно вскрикнула и, словно в подтверждение своих слов, Анесса сложила руки на животе. Всё это казалось странным сном, мучающим из-за жары. Однако всё было реальным и, благодаря своей неосмотрительности, ей предстояло столкнуться с последствиями...
-В смысле " у нас будет ребёнок"?
Ада уже представила себе, что творится в голове у мужа, но всё-таки постаралась его успокоить, пойдя вплотную и кладя руки на плечи, словно передавая свою уверенность.
-Родной, мы оказались в трудном положении, которое связано с твоей сестрой. И, поскольку других пар, пребывающих в браке, в округе не наблюдается, а выбора у нас нет, мы либо объявим её ребёнка своим, либо навсегда запятнаем честь рода Санти.
-Да как ты вообще до такого додумалась? Никто не поверит, что ты родила!
-Сейчас - нет, но, стоит мне запереться в комнате на полгода и без остановки шить, как каждый в замке будет свято верить в появление наследника. Тем более, что твоё рёв вчера слышали все, кто не спал. Мы – вместе. Будем в первое время везде ходить за ручку, потом Ада переселится в смежные с моими покои, я начну плохо чувствовать себя по утрам, она будет не высыпаться из-за моих капризов, я сошью нам обоим бесформенные балахоны, потом вообще наряжу в них всё женское население ближайших трёх деревень, потом к нам явится священник и примет роды. Благословлённые, естественно. А утром мы будет обе вымотаны бессонной ночью. Плюс, от стрессов из-за первого ребёнка у меня пропадёт молоко, и я сделаю её кормилицей. Потом нянькой, потом - она будет учить малыша. А, когда он немного подрастёт, мы постараемся объяснить ему ситуацию.
На секунду в кабинете повисло молчание, потом виконт, до того момента смотрящий на жену со смесью шока и непонимания на лице, вдруг повернулся к столу и деловито начал копошиться в бумагах.