Том 2. Глава 2.
Праздничные хлопоты всегда приятны, особенно, если они создаются вокруг праздника в честь месяца жизни на этой земле розовощёкого улыбчивого карапуза. Несмотря на то, что и мать и тётка кружат вокруг него, стоит Герберту появиться на горизонте - малыш прекращает капризничать. Слуги считают это хорошим знаком, вроде как сын чувствует отца. Вот только сам виконт считает, что в данном случае ребёнок должен орать и плакать постоянно: Рамон днём и ночью пропадает на грядках, позабыв не только об Анесс, но и вообще о некогда возникавшем желании жениться. И все вокруг хвалят бывшего солдата, который не может оторваться от растений.
-А кто это у нас такой милый малыш? - улыбаясь, спрашивает Анесса, - Кто у нас любимый тётушкин племянник?
-Кто у нас так любит тётушку? - поддакивает Ада, склоняясь над колыбелькой, - Кто так любит тётушку, что всегда тянет к ней ручки?
Раньше Герберт думал, что самое чудесное зрелище на свете - это вид грядок, покрытых зелёными ростками, но теперь, сидя в кресле и наблюдая через приоткрытую дверь за сюсюканьем, он уверен: две женщины, склонившиеся над колыбелькой - вот лучший вид в его жизни. И неважно даже, которая из них его мать, а которая только притворяется - за этот месяц даже слуги уже привыкли, что в случае чего рядом с колыбелькой возникают двое: и тётка, и мама.
-А кто у нас такой голодный? - вдруг спрашивает виконтесса и малыш агукает.
Анесса сразу же берёт его на руки и ловким движением опускает в кресло. В проходе появляется улыбающаяся Ада, которая закрывает за собой дверь, оставляя малыша с настоящей мамой хоть на полчаса в день. Она выглядит счастливой, хотя что-то в глазах и выдаёт тоску.
-Ты чем-то огорчена?
-Ты ведь подал запрос в регистрационную палату?
-Да.
-И... что они ответили?
-Сначала - что я баран и не умею считать. А потом - что были рады сотрудничать и теперь никогда больше не будут мне перечить.
-Я так и знала, что обязательно возникнут проблемы. Надо бы подумать заранее, что рождение на столь раннем сроке вызовет массу вопросов.
-Дорогая, не вини себя. Кого угодно, но не себя. Ты из всех вариантов сознательно выбрала тот, что сможет защитить семью, даже если он для тебя неудобен. И я благодарен тебе за это, ты знаешь. И то, что наши чувства крепнут - разве не здорово? Лучший способ это показать - улыбка, разве мы не договаривались?
-А вот я думаю, что лучший способ это показать тоже делается ртом, однако это - совсем не улыбка... - она слегка потянула за пряжку ремня, и виконт сразу напрягся, - Сегодня поговорила с одной из служанок, она считает, что я тебя совсем забыла. Забросила, не ласкаю...
-Думаешь - пора?
-Пока малыш спит с нами придётся быть очень осторожными, но, мы же умные, правда, мы можем держать себя в руках и...
-Я закончила, - внезапно открывшая дверь Анесса сразу же зарделась, - Вы в следующий раз хоть предупреждайте, что ли!
-Прости, это получилось спонтанно, - виконт торопливо подхватил штаны и на всякий случай спрятался за спинкой своего кресла, - Мы не ожидали, как-то нахлынуло...
-Как вам не стыдно?
-Ты же понимаешь... - начал тут же оправдываться Герберт.
-Ой, да я шучу, - отмахнулась от него сестра, - Не переживай об этом. Твоя чудесная жена дала мне второй шанс, разве могу я злиться на вас за то, что вы иногда позволяете себе маленькие шалости?
-Как там малыш? - ловко перевела разговор Ада, - У него, вроде, был жар...
-Не волнуйся, я сегодня заберу его к себе, чтобы дать вам двоим немного личного пространства.
-Спасибо, - только и смог выдавить из себя мужчина, - Мы очень, очень, очень благодарны тебе за это, ребёнок реально выматывает по ночам.
-Знаю, - хихикнула Анесса, - Ну, до обеда.
Стоило ей выйти, Ада тут же начала суетиться и муж едва успел её остановить, и то пришлось схватить за руку.
-Постой, у меня есть к тебе разговор.
-Что-то случилось?
-Нет, просто я подумал, что никогда не делал тебе подарков, да и повода как-то не было, а стоило бы, но мне немного неловко, - замялся он, как мальчишка, - Ты же понимаешь, я никогда не попадал в подобную ситуацию, мне не приходилось извиняться ни за что, потому что я - наследник, да и просто так...
Он замолчал, не зная, как сформулировать то, что просто рвалось с языка, но никак не выговаривалось даже перед зеркалом, сколько он ни тренировался. Переступая с ноги на ноги, он снова чувствовал себя идиотом. И даже сейчас, жена снова ему помогла. Протянув вперёд руку, она властно сказала: