Девушка захныкала, но собралась с силами и поднялась с кровати. Ноги ее не держали, она пошатнулась, и я поддержал ее. Я по-прежнему был полностью одет, только ширинка была расстегнута, и привести себя в порядок не составило труда. А вот крошка решила задержаться у кучки со своей одеждой, но я приобнял ее за плечи и повел дальше:
— Эта одежда тебе больше не потребуется. Завтра мы съездим в магазин и купим тебе все необходимое. Моя девочка должна быть самой красивой сучкой для своего Хозяина.
1.9. Она
Я с трудом передвигала ноги, идя за этим извращенцем. Попа горела, не смотря на гель, между ног саднило и пульсировало. Возбужденные соски стояли торчком и смотрели далеко вперед. Грудь ныла, требуя прикосновений. Идя чуть позади мужчины, попыталась незаметно сжать грудь руками и потереть соски, но он заметил и ударил по рукам:
— Не смей прикасаться к себе без моего разрешения! Иначе привяжу тебя к кровати. Я хотел поселить тебя в комнате для гостей, но теперь передумал. Спать будешь в моей спальне, идем, постелю тебе.
Когда мы вошли в комнату рядом, он стянул покрывало с кровати, бросил его на пол, туда же полетела подушка и одеяло. Я с ужасом смотрела на эти действия.
— Отдельную комнату и кровать нужно заслужить хорошим поведением. Спать будешь здесь. Увижу, что ласкаешь себя — накажу. Ложись и спи.
Отвернувшись от хозяина, опустилась на пол на колени, чтобы лечь, и тут мой живот выдал громкую голодную руладу. Я сравнялась цветом с попой. Захотелось плакать от унижения и обиды сильнее, чем от наказания. За что он со мной так? Я ведь ему ничего плохого не сделала.
1.10. Он
Дебил. Что я творю? Я хочу взять ее на руки, уложить в свою постель и трахать ее, пока ее сладкий рот и горячая вагина не опустошат мои яйца до состояния пустыни. А что делаю я? Серьезно? Я бросил ей тонкое покрывало на пол, как собаке. Как сучке. Может, тогда уже и ошейник на нее надеть? А что? Мне нравится эта идея. Черный, широкий, с металлическими заклепками. Он будет чудесно смотреться на ее тонкой шейке.
Пока я представлял мою рабыню в ошейнике, ее организм громко напомнил мне, какой я дегенерат. Хозяин должен заботиться о своей собственности, а что делаю я? Я ведь видел, что она ничего не ела во время ужина, только сок выпила залпом, видимо, в горле пересохло от волнения. Когда она ела последний раз? Кажется, это был кофе в больнице, где лежала ее мать. И это было много часов назад.
— Пошли ужинать, — мой голос показался грубым даже мне самому. А все из-за допущенной оплошности.
Девушка взглянула на меня снизу глазами, полными слез. Обхватила себя руками за предплечья, но вспомнила о моем предупреждении о прикосновениях и тут же опустила руки вдоль тела. Открыла рот, собираясь что-то спросить и тут же закрыла.
— Я долго буду тебя ждать?
1.11. Она
Я поднялась с пола, руки по швам, огляделась по сторонам. Моя одежда осталась в той комнате, где он наказывал. Я не знала, можно ли мне прикрыться покрывалом, на котором я только что сидела. Решила не нарываться на очередное наказание. Он сказал пойдем, не сказав одеваться. Когда уже дошла до двери, мужчина оглянулся на меня из коридора, оглядел с ног до головы и вернулся в спальню, прошел к неприметной дверце возле кровати, открыл и вошел туда, вскоре вышел с белоснежной мужской рубашкой в руке, бросил ее мне и приказал:
— Оденься!
Учитывая нашу разницу в росте, рубашка полностью закрыла мою истерзанную этим нацистом попу. Жаль, что не могу закутаться в паранджу, но, думаю, и она не спасет меня от того, что придумал для меня этот извращенец на следующие 12 месяцев. Я с ужасом представляла, что ждет меня впереди. В век интернета, я прекрасно была осведомлена о том, что творил этот…засранец. Хотела ли я этого? Нет. Но ради мамы я вытерплю. Только бы она поправилась.
Мы спустились на первый этаж, я немного отстала. Когда подходила к кухне, увидела, что хозяин выходит из гостиной с маленькой подушкой в руках. Подойдя к тому стулу, на котором я сидела недавно, он бросил на него подушку и выразительно смотрел на меня, ожидая, пока я сяду. Моя полная тарелка так и стояла передо мной.
Мужчина включил кофе-машину, прислонился к рабочему столу, сложил руки на груди и холодно произнес:
— Я никогда не наказываю едой. Но сейчас я сделаю это. Ты съешь все до крошки, но холодным. Чтобы выдержать мой темперамент, тебе нужно хорошо питаться. Ты же пренебрегла ужином, когда мы сидели за столом. Заставила меня сопровождать тебя, вместо того, чтобы лечь спать.