Я улыбнулся.
- Привет.
Она снова отвела глаза и отступила в сторону.
- Проходи.
Я вошел в дом и огляделся. Снова то же самое – простота и никакого пафоса, никаких лишних элементов.
- Сюда. – она указала рукой в сторону гостинной. Я присел на белый диван, она же села сбоку от меня в кресле. Я оглядел ее. Она сидела, чинно сомкнув ноги и сложив руки на коленях в замок.
- Что случилось? – спросила она, мельком взглянув на меня. Уже в который раз на моем лице появилась улыбка. Та самая, которой уже не было многие годы. Я немного нагнулся вперед, заметив, как она напряглась.
- Сколько мы с тобой не виделись?
На ее лице появилось едва заметное выражение боли.
- Не знаю. Лет пять, наверное.
Она точно знает, сколько прошло с нашей последней встречи, шепнул мне внутренний голос.
- Давно, правда?
Она кивнула, как будто нехотя соглашаясь со мной.
- Как ты живешь теперь?
Она метнула на меня полунедоверчивый-полураздраженный взгляд.
- Теперь каждый, у кого есть интернет, может узнать, как я живу.
Я рассмеялся. Теперь в ее голосе уже присутствовали ядовитые нотки. Как же легко ее вывести из себя!
- Я привык не доверять тому, что пишут. Предпочитаю все узнавать с первых уст.
И когда она снова посмотрела на меня, пожал плечами.
- Работа у меня такая.
В левом углу ее рта появилась ямочка.
- Я работаю над новыми картинами, недавно вышла замуж и теперь у меня есть двое детей – девочки. Скоро собираюсь лететь в Париж. Там будет моя новая выставка. Что еще? – скороговоркой отчеканила она.
- Это не допрос, милая. Ты не показания даешь.
На слове «милая» она протестующе выпрямилась и судорожно вздохнула.
- Ты говорил, что у тебя неприятности.
Я стал серьезным. Как это похоже на нее – сразу переходить к сути вопроса. А я на несколько минут забыл, зачем приехал.
- Есть кое-что, что беспокоит меня. И я не знаю, как от этого избавиться.
Она слегка изогнула шею, внимательно прислушиваясь к моим словам.
- Что же это?
Я решил не говорить ей всей правды. Может, она даст мне совет, позволив не открывать всех карт.
- Несколько дней назад у меня появилось тревожное чувство. И оно не проходит, а каждый день только усиливается. Дошло уже до того, знаешь, что я как будто наблюдаю за собой со стороны или же вообще ничего не вижу, хотя глаза мои в прекрасном состоянии.
- Ну я не знаю… - задумчиво протянула она. – Это похоже на психическое расстройство. Не случалось ли чего-нибудь такого, что заставило тебя нервничать?
Я сделал вид, что тоже задумался. Да, случилось, только почему сейчас? Раньше же мне было все равно. Я так старался забыть.
- Нет, ничего особенного.
«Ты! Ты со мной случилась!»
Она извиняющееся улыбнулась.
- Не думаю, что ты пришел по адресу. Ведь я ни психолог, ни психотерапевт.
- Но, как я помню, ты была раньше целителем для израненных душ. Ты всегда любила слушать. Что же изменилось?
Улыбка медленно сошла с ее лица.
- Не знаю, что ты помнишь. Я никогда не претендовала на это звание.
- Но ты была им.
Не зная, что ответить, она отвела взгляд.
Тут в дом вошел тот самый парень, которого я видел по телевизору. На руках он держал крохотную белокурую девочку, вторая же стояла рядом. Я сразу заметил, как она изменилась в лице: сначала радость, потом испуг и затем неловкость от моего присутствия.
Я встал, чтобы пожать хозяину дома руку. Я удивился, что его лицо ничего не выражает, абсолютно безэмоциональное. Такое я видел впервые в жизни. Она и не подумала нас представить д7руг другу.
Он подошел к ней, наклонился и поцеловал в щеку. Только теперь я заметил проявления каких-либо чувств. Он как будто взглядом спросил у нее, нужна ли помощь, и я уловил едва заметное отрицательное движение головой. А затем его лицо снова превратилось в деревянную маску.
- Не буду вам мешать. – полувежливо, но с особой холодностью произнес он, забрал девочек и ушел на второй этаж.
После его слов я понял, что он осведомлен о нашем с ней прошлом, и это порадовало меня. Значит, она помнит.
Она первой нарушила молчание.
- Я правда не знаю, чем тебе помочь. Советую обратиться к врачу. Психическое состояние человека – вещь серьезная. Уж я-то знаю, поверь.