— Это секрет, малыш. — ответила она и засмеялась
— Сегодня выпивка за мой счет, — сказал Католик, и тоже подошел к нам. — Ну, поздравляю. Надеюсь, хоть теперь твои мозги вернутся на место, Гибс. Как по мне, так раньше надо было тащить ее к себе.
— А как по мне, так вообще надо было хорошо следить за дверью нашего клуба, что бы никакие чужаки не заходили сюда без приглашения, как эта рыжая. — это конечно же была Ребекка. Она появилась из-за спины Католика, пристально посмотрела на меня и мою женщину, я уже хотел уйти от нее по дальше, как она неожиданно для меня сказала. — Поздравляю, но ты достоин лучшего сынок.
— Плевать, она моя и точка.
— Гибс! О мой Бог! Тебя уже выписали, да красавчик? — сказала Анна, еще одна из моих постоянок(то есть бывших постоянок) и бросилась мне на шею, — Я так соскучилась по тебе.
Я видел, как Ребекка что-то тихо говорила рыжей, а потом ушла.
— Эй, — позвала Анну рыжая, а потом замахнулась и влепила ей пощечину, так что та чуть не упала. — Оставь в покое моего мужчину, и передай остальным, что если хоть одна из вас просто приблизится к нему, я ее убъю. — потом встала между мной и Анной и обняла меня. — Спасибо, милый за жилет. — и конечно же, она сделала это специально, что бы Анна увидела жилет.
Глупо конечно, но это сработало. Женщины, что тут скажешь?
— У нее жилет? — спросила Анна и, пошатываясь, начала отходить он нас. — Собственнось Рэя Гибсона? Фу-у, как это мерзко. Но это не на долго. Уж поверь мне. — и ушла.
— Гибс, я хочу выпить. — сказала рыжая, да и мне самому этого очень хотелось.
Мы випивали, веселились, к нам начали подтягиваться остальный члены клуба и поздравлять. И тут появилась Роуз. Я, блядь, не хотел ее видеть, она меня достала. Рыжая напряглась.
— Что она тут делает? — спросила рыжая
— Что я тут делаю? Это что ты тут делаешь, шлюха грёбаная? — сказала Роуз. Пиздец! Начались женские разборки. — Я сказала, не лезть в наши с Гибсом отношения, но ты не поняла этого, и теперь ты вылетишь отсюда потому, что он мой!
— Иди к черту, Роуз. — ответила моя девочка.
— Я беременна! — сказала Роуз и все вокруг затихло. — От Гибса конечно же.
Глава 46
У меня челюсть нахер отвисла.
— Роуз, проваливай, и не неси ерунду. — сказал я ей, но перед глазами я отчетливо видел ту картину, где она голая, верхом на мне, в нашей трахабельне. Через несколько дней после убийства Ричарда Саймонса, когда рыжая приехала в клуб и встретилась с Роуз у дороги. БЛЯДЬ!!! — Убирайся нахер, Роуз!
— Вот, это доказательство моей беременности, — сказала она и протянула мне листы бумаги. — Я знала, что ты мне не поверишь, нашему малышу уже пятнадцать недель, Гибс. Тут все написанно и срок указан… — продолжала говорить она, но я отмахнулся от ее руки и листы разлетелись и упали вниз.
— Ты врешь, сука гребанная. — сказал я, но мое шестое чувство говорило об обратном. — Даже, если ты и беременна, то это не мой ребенок, найди ему другого папашу, который поверит тебе. А меня оставь в покое.
— Но это правда, Гибс. — говорила она, смотря мне прямо в глаза. — Почему ты мне не веришь? Это правда!
— Тогда ты сегодня же уберешь этого ребенка. Ты пойдешь и сделаешь аборт.
— Уже поздно, — сказала Бекка, просматривая бумаги, которые подобрала с пола.
— Да, что за нахер… — начал кричать я, но так и не закончил.
— Ребекка права, уже поздно что-либо делать, — сказала Роуз, улыбаясь, — Мы наконец будем вместе, Гибс. Теперь нас ничто не разлучит. Все будет так, как прежде…
— Заткнись нахер, Роуз. Я с тобой позже разберусь. — сказал я, смотря на мою рыжую. Она стояла как вкопанная, она молчала и не двигалась. — Пошли, детка, — я обнял ее за плечи и вывел из бара.
Мои мысли спутались, картина нас с Роуз в постели все время стояла у меня перед глазами. Неужели, я так облажался, неужели, я так напился, что забыл про презерватив? Я напряг мозги, вспоминая, еще какие-то детали, но все бестолку.
Я усадил рыжую в машину и сел за руль.
— Детка, ты как? — спросил я ее, но она не ответила. — Все будет хорошо, мы все решим, ладно? — она снова молчала. — Поедем домой и там поговорим, а пока пристегни ремень. — она опять не отвечала, просто смотрела в окно. Конечно же ей не хочется со мной говорить. — Мы со всем разберемся, — сказал я и пристегнул ее.
Домой мы ехали в полнейшей тишине. Это на нее не похоже. Она никогда не молчит, она все время болтает, но сейчас … я не знаю, я не понимаю, она не разговаривает со мной, или ей вообще не хочется говорить об этом. Или первым должен заговорить я?