Её тело невероятное, плоски живот, тонкая талия, а эти родинки на ее молочной коже, блять, она нереальная. Я чувствую себя самым счастливым мужиком на свете. Что она говорила, хотела продолжения ниже живота, ну, что же она его получит.
Я стал покрывать ее тело поцелуями, поиграл языком с каждым соском, от чего Маша начала содрогаться. Маша откинулась назад и уперлась локтями на стол. Я прервал свои поцелуи только для того, чтобы снять с нее штаны: расстегнул молнию, аккуратно снял с каждой ноги штанину, бросил их куда – то на пол. Она сама начала стягивать с себя трусики.
Я медленно заскользил ладонями по ее телу, Маша же не переставала извиваться и двигать свое тело навстречу моим губам. Я вновь вернулся к ее губам и жадно поцеловал. Проложил дорожку по мягкой и шелковистой коже. От шеи я опять опустился к упругой груди, прошелся языком по соску, от этого Маша только громко застонала, а я взял его полностью в рот.
Поцелуями я спустился к живота, она пыталась сжать колени, но я не позволил.
- Не бойся. – Я развел ее бедра в сторону.
Я провел языком по складкам и Маша томно застонала. Я хотел растянуть блаженство и немного помучить ее, но она схватила меня за волосы и притянула голову в плотную к пылающей плоти. Она стонала, а я старательно работал языком. Моя девочка извивалась, когдла я касался языком клитора, она явно тоже была уже на пределе.
Я поднялся и взял ее на руки, она показала, где комната и мы направились туда. Аккуратно бросил ее на постель. Стянул с себя штаны вместе с боксерами. Передо мной лежал ангел, она снова залилась краской.
Я вновь припал губами к ее лону, сжал руками бедра, чтобы сильнее раскрыть ее для себя, провел языком вниз и вверх, описывал языком круги, теребя большим пальцем клитор. Маша стонала не стесняясь. Чтобы она кончила и полностью расслабилась, я вошел в нее сразу двумя пальцами, согнул их и одновременно с языком довел ее до пика.
Она немного отошла и притянула меня для поцелуя, больше не могу сдерживаться, я вошел в нее резко, от чего перед глазами заплясали черные точки.
Она стонала подо мной, подхватывала каждое движение и ритм. Мы стали одним целым. Оргазм нас накрыл вместе и это был самый лучший оргазм в жизни, никогда не думал, что такое бывает.
Мы лежали и не могли отдышаться. Маша гладила меня по груди и обводила свои отметины. Впервые мне захотелось остаться с кем – то на ночь и просто поспать в обнимку, пожалуй, поддамся соблазну.
Она резко соскочила и посмотрела испуганными глазами.
- Мы не предохранялись, я же могу забеременеть, а это пока не допустимо. Я сейчас сбегаю в аптеку за экстренной таблеткой.
Я притянул ее обратно к себе.
- Успокойся все хорошо, я в детстве переболел чем – то и в шестнадцать лет узнал, что не могу иметь детей, но если с кем – то и спал только в презервативе, чтобы не заразиться. – Я сделал серьезное лицо. – Ты же ничем не болеешь?
Она уставилась на меня не понимающим взглядом. В нем было все: сочувствие, недоверие, страх и волнение.
-Да я пошутил, кроме бесплодия. Так, что на презервативы можем не тратиться.
- Но в первый раз ты его использовал.
- Это, чтобы тебя не напугать.
Я поцеловал ее в висок, мы немного полежали и пошли по очереди в душ. Когда я вышел, Маша уже спала. Лег к ней и прижал ее податливое тело к себе. Приятно, оказывается, просыпаться в обнимку с человеком, который тебе нравиться.
*** *** ***
Мы с Машей стали почти нормальной парой, везде были и всегда вместе, конечно кроме университета. Там мы уединялись крайне редко и спонтанно. Артур кое – как от нее отстал, пришлось просить пацанов с ним поговорить, чтобы не узнала она и никто из универа, что я имею к этому дело.
Мы были вместе всего – то два месяца, за это время мы успели погулять на свадьбе у Макса и Ксюши, узнать, что у них будет девочка. С родителями Машу познакомил через силу, уж очень она стеснялась знакомиться с моей мамой в качестве моей девушки, но благо все прошло гладко, они с мамой даже очень подружились.
На Машу вышли ее биологические родители, хотели общения и помощи от дочери, но она отказывалась с ними встречаться, даже когда они узнали, где мы живем, не пустила их на порог квартиры, сказав, что они умерли еще в тот день, когда первый раз ее ударили.