Я принял участие в избирательной кампании в Колорадо и Вашингтоне, а затем вылетел в Египет, в Шарм-эш-Шейх, на саммит, посвященный проблеме войны и насилия на Ближнем Востоке, в котором участвовали президент Мубарак, король Абдулла, Кофи Аннан и Хавьер Солана, который теперь стал генеральным секретарем Европейского союза. Все они хотели остановить насилие, так же, как и наследный принц Саудовской Аравии Абдулла, который не приехал, но высказал свою озабоченность этой проблемой. И Барак, и Арафат прибыли на саммит, но с таким же успехом они могли находиться на противоположных сторонах земного шара. Барак хотел остановить насилие, а Арафат требовал проведения расследования, связанного с неоправданным применением силы израильскими военными и полицией.
Джордж Тенет вместе с представителями обеих сторон работал над планом обеспечения безопасности, и мне предстояло убедить и Барака, и Арафата принять его, равно как и заявление, которое должно было быть прочитано после завершения саммита.
Я сказал Арафату, что собираюсь представить предложения по разрешению оставшихся между ними разногласий на мирных переговорах, но не могу этого сделать, пока он не согласится принять план обеспечения безопасности. Достичь мира было невозможно, пока не остановлено насилие. Арафат согласился с предложенным нами планом. Потом мы до утра работали над заявлением, которое я должен был прочитать от имени обеих сторон. Оно состояло из трех частей: обязательства покончить с насилием; учреждения двустороннего комитета для расследования обстоятельств, вызвавших восстание палестинцев, и определения последовательности действий обеих сторон, которую должны были выработать Соединенные Штаты, израильтяне и палестинцы, консультируясь с Кофи Аннаном; а также обещания продолжать мирные переговоры. Выполнить пункты этого заявления было просто лишь на первый взгляд. Арафат настаивал на создании комитета под эгидой ООН и немедленном возобновлении переговоров. Барак предполагал, что комитет будет создан под эгидой США, а переговоры начнутся позже, когда утихнут столкновения и вспышки насилия. Мы с Мубараком наконец смогли встретиться с Арафатом наедине и убедить его согласиться с заявлением. Мне бы не удалось этого добиться без помощи Хосни. Мне часто казалось, что он не хочет активно включаться в мирный процесс, но в ту ночь Мубарак действовал настойчиво, четко и эффективно.
Когда я вернулся в Соединенные Штаты, мы с Хиллари и Челси отправились в Норфолк, штат Вирджиния, на панихиду по жертвам взрыва эсминца Cole и встречу с их семьями. Как и летчики в башнях Хобар, наши матросы погибли совсем не в той ситуации, в какой их обучали воевать. Враг был почти неуловим; все они являлись потенциальной мишенью; наш сверхмощный арсенал оружия не мог остановить нападавших, а открытость современного мира и информационные технологии тоже работали против нас. Я верил, что в конце концов мы победим в борьбе с бен Ладеном, но не знал, сколько еще невинных людей погибнет, пока будет найден способ этого добиться.
Через два дня мы с Хиллари, Алом и Типпер Гор отправились в Джефферсон-Сити, Миссури, на панихиду по губернатору Мелу Карнахану, его сыну и молодому секретарю, погибшим в результате падения маленького самолета, на котором они летели. Мы с Карнаханом были дружны с тех пор, когда он поддержал меня в самом начале избирательной кампании 1992 года. Мел был отличным губернатором и играл активную роль в реализации реформы социального обеспечения, а незадолго до своей гибели вел трудную избирательную кампанию за место в Сенате, конкурируя с сенатором Джоном Ашкрофтом. Для того чтобы кем-то заменить погибшего Карнахана в избирательном бюллетене, совсем не оставалось времени, и через несколько дней его супруга Джин сказала, что, если избиратели штата Миссури проголосуют за ее мужа, она готова занять его место в Сенате. Так и произошло, и Джин с честью справилась с работой.
В последние дни октября, когда приближались президентские выборы, я подписал торговое соглашение с королем Иордании Абдуллой; продолжал утверждать законопроекты и накладывать на них вето; участвовал в президентской избирательной кампании в Индиане, Кентукки, Массачусетсе и Нью-Йорке, где несколько раз помогал Хиллари. Самым забавным был эпизод во время празднования моего дня рождения, когда Роберт де Ниро учил меня разговаривать, как настоящие нью-йоркцы.
После съезда демократической партии Ал Гор представлял избирателям выборы как состязание между «народом и сильными мира сего». Так и было. Все консервативные «группы по интересам» — индустрия медицинского страхования, табачные компании, сильно загрязняющие окружающую среду предприятия тяжелой промышленности, Национальная стрелковая ассоциация и многие другие — поддерживали губернатора Буша. Недостаток этого лозунга был в том, что он не давал Алу возможности полностью использовать наши достижения в экономике и социальной сфере и показать, что Буш, хоть и не говорит об этом прямо, выступает за политику, которая поставит под угрозу достигнутый нами прогресс. Этот популистский лозунг также мог быть воспринят некоторыми избирателями, не определившими свой выбор, как намерение Ала изменить направление развития экономики страны. К концу месяца Гор стал говорить: «Не ставьте под угрозу наше процветание». 1 ноября, судя по данным опросов общественного мнения, его положение улучшилось, хотя он все еще отставал на 4 процента.