Закрыв за собой двери, она услышала щелчок замка. На двери висел плакат: ЗВОНИТЬ. ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА. На белой кнопке звонка возле двери остался грязный отпечаток большого пальца. Мэри спустилась по бетонным ступенькам на мостовую и пошла длинным обходным путем на подземную парковку, высматривая охранников.
Радость пела в ее сердце.
Может выйти.
Разрисовывая форму, Мэри подумала о своем пикапе. Здесь он вполне хорош, но для дальней дороги не годится. Нужно что-то, в чем можно спать, съехав с дороги. Фургон какой-нибудь. Его можно найти у торговцев подержанными автомобилями и выменять на пикап. Но ведь тогда еще и деньги нужны, потому что так на так точно не получится. Можно бы продать один из пистолетов. Нет, на него нет документов. А Горди у нее "магнум" не купит? Черт побери, она раньше не подумала о деньгах. В банке чуть больше трех сотен и еще сотня запихнута куда-то в доме. С этим она долго на дороге не продержится - фургону нужен бензин, а ребенку - еда и пеленки.
Она встала и подошла к шкафу в спальне. Открыла его, вытащила винтовочку с оптическим прицелом, взятую у Кори Петерсона. Может, за нее удастся выручить сотню долларов. Да хотя бы семьдесят. Может, Горди ее купит вместе с "магнумом". Нет, "магнум" стоит оставить. Его удобно носить незаметно. Хотя можно купить обрез охотничьего ружья.
Возвращаясь в постель, Мэри увидела в сумерках за окном идущего по шоссе человека. Шеклет, одетый в пальто, вздувавшееся на ветру, собирал расплющенные алюминиевые банки и складывал их в пакет для мусора. Она знала его распорядок. Он вышел часа на два, а затем вернется и начнет надрывно кашлять по ту сторону стены.
"Стыдно должно быть жить так, как ты, когда накопил столько денег".
Это Пола сказала. В том письме, что Мэри достала из мусорного ящика и склеила.
"Когда накопил столько денег".
Мэри смотрела, как Шеклет подобрал банку, прошел пару шагов, подобрал еще одну. Мимо проехал грузовик, и Шеклет качнулся от вихря. Покрепче прижал к себе мешок, потом подобрал еще одну банку.
"Столько денег".
Конечно, они у него в банке. Или нет? Или этот старик из тех, кто не доверяет банкам? Может, держит деньги в матрасе или в обувных коробках, перетянутых резинками? Она продолжала за ним наблюдать, ее ум вертел эту возможность, как любопытное насекомое, вытянутое из-под камня. У Шеклета никогда не бывает гостей. А Пола - его дочь, как решила Мэри, - наверняка живет в другом штате. Если с ним что-нибудь случится, его долго никто найдет. Это легко сделать, и она не собирается здесь долго торчать, когда возьмет ребенка. О'кей.
Мэри прошла в кухню, выдвинула ящик и взяла нож с острым зазубренным лезвием. Таким ножом потрошат рыбу, подумала она. Нож она положила на кухонную полку, затем вернулась в спальню и продолжила работу над формой медсестры.
Когда послышался кашель Шеклета, проходящего мимо ее двери, работа была уже давно закончена. В мусорном мешке Шеклета позвякивали друг о друга алюминиевые банки. Мэри стояла у своей двери в джинсах, в ветровке поверх коричневого свитера и в вязаной шапочке. Шеклет позвякал ключами, нашел нужный. Когда он вставлял ключ в дверь, Мэри вышла на холод с "кольтом" в руке и ножом под плащом за поясом.
Шеклет был костляв и ряб, седые волосы растрепались под ветром, кожа потрескалась, как на старом ботинке. Шеклет едва понял, что рядом с ним кто-то стоит, как ощутил прижатое к черепу дуло револьвера.
- Внутрь! - приказала Мэри, втолкнула его через открытую дверь и вытащила ключ из замка. Подобрав потом мешок с банками, она внесла в дом и его, а Шеклет в ошеломлении таращился на нее покрасневшими на холоде глазами, Мэри заперла дверь и закрыла замок на собачку.
- На колени! - сказала она ему.
- Слушай.., слушай.., погоди.., что за шутки?
- На колени. На пол. Выполняй!
Шеклет медлил, и Мэри уже подумала, не ударить ли его ногой в коленную чашечку, но он глотнул (колыхнулся большой кадык) и опустился на тоненький коричневый ковер своей тесной каморки.
- Руки за голову! - приказала Мэри. - Быстро! Шеклет подчинился. От него физически исходил запах страха, напоминавший смесь пива и аммиака. Шторы на окнах были уже опущены. Мэри включила лампу на телевизоре. Комната была похожа на нору чудовищной крысы. Газеты и журналы пачками, разбросаны подносы от готовых обедов, одежда валялась там, где ее сняли. Шеклет затрясся в приступе кашля и поднес руки ко рту, но Мэри ткнула ему в лоб "кольтом", и он снова переплел пальцы на затылке.
Она отошла от него и быстро взглянула на часы. Девять часов семь минут. Придется сделать все быстро, чтобы успеть найти хороший фургон, прежде чем переодеться и поехать в Сент-Джеймс.
- Ну да, вызвал копов, ну и что? - Голос Шеклета дрожал. - Ты бы их тоже вызвала, если бы у тебя так за стенкой выли. Я же против тебя ничего не имею. Больше никогда так не сделаю. Вот как перед Богом. О'кей?
- У тебя есть деньги, - бесстрастным голосом сказала Мэри - Где они?
- Деньги? Нет у меня денег! Я беден, клянусь Богом! Она взвела курок ствол смотрел в лицо Шеклета.
- Послушай.., погоди минутку.., зачем тебе все это? Ты мне скажи, может, я тебе помогу.
- У тебя здесь спрятаны деньги. Где?
- Да нет у меня! Ты посмотри, как я живу! Думаешь, у меня есть деньги?
- Пола говорит, что есть.
- Пола? - Лицо Шеклета посерело. - При чем здесь Пола? Слушай, я же тебе никогда ничего плохого не сделал!
Мэри надоело терять время. Вздохнув, она размахнулась револьвером и резким ударом обрушила его на лицо Шеклета. Он вскрикнул и повалился на бок, дергаясь всем телом от невыносимой боли. Мэри встала рядом с ним на колени и приставила дуло к пульсирующему виску.
- Кончай валять дурака. Отдай деньги. Ты понял?
- Подожди...
Она схватила его за волосы и снова вздернула на колени. У него был сломан нос. Темно-красная кровь из разорванных капилляров текла из ноздрей, по морщинистым щекам лились слезы.
- В следующий раз выбью зубы, - сказала Мэри. - Мне нужны твои деньги. Чем больше будешь тянуть, тем больнее будет.
Шеклет заморгал, глаза его начали набухать.
- О Господи! Умоляю.., ради Бога... Мэри снова замахнулась, собираясь дать "кольтом" ему по зубам, и старик отпрянул и завыл.
- Нет! Ради Бога.., ради Бога! В комоде! Верхний ящик, среди носков! Там все, что у меня есть!
- Покажи.
Мэри встала и отступила, не сводя с него револьвера. Старик, с трудом поднявшись на ноги, прошел через коридор в спальню, она за ним. Спальня выглядела так, будто по ней прогулялся смерч. Кровать без простыней. На одной стене пожелтевшие черно-белые фотографии молодого Шеклета и темноволосой привлекательной женщины. На комоде фотография Шеклета в тюбетейке с кисточкой среди группы улыбающихся толстопузых священнослужителей.
- Открой ящик, - сказала Мэри. Она внутри вся сжалась, как пружина. Медленно-медленно.
Шеклет боязливым медленным движением открыл ящик; кровь все капала у него из носа. Он протянул было руку, но Мэри шагнула к нему и прижала револьвер к голове. Она заглянула в ящик и ничего не увидела, кроме трусов и свернутых носков.
- Не вижу денег.
- Они здесь. Бот здесь. - Он коснулся свернутой пары носков. - Только больше не бей меня, ладно? У меня больное сердце.
Мэри взяла свернутые носки, на которые он указал. Закрыла ящик и сунула носки ему.
- Покажи.
Шекле развернул их дрожащими руками. Внутри были свернутые деньги. Он поднял их так, чтобы Мэри увидела.
- Пересчитай.
Он начал считать. Там было две сотенных бумажки, три по пятьдесят, шесть двадцаток, четыре десятки, пять пятерок и восемь долларовых бумажек. Всего пятьсот сорок три доллара. Мэри выхватила деньги у него из рук.