*Выстрел*, *выстрел*, один за другим, они гремели, но мой рёв их даже заглушал. Всё громче и агрессивнее, я ковылял на непослушных ногах, передвигаясь осторожнее, чтобы снова не рухнуть, уверенно размахивая руками, чья сила мне казалось безмерной. *выстрел*, *выстрел*, другой, ещё один, они сыпались в мою плоть и мой живот, а я продолжал неумолимо идти на них. Сколько там ещё? Да когда же у проклятого изверга кончатся патроны?
Ряд пуль попадал в металлические крепежи, стягивающие конечности в единое тело, лязгающий отзвук сопровождался рикошетом в стены, либо в пол или в потолок. Но эта была лишь малая доля выстрелов, хлопками звеневших в ушах. Одна из таких пуль попала старику в ногу, ранив в области голени хоть и не сильно – рикошетящая пуля теряет большую часть своей смертоносности, и всё же была видна кровь, а тот с хриплым ором судорожно хватался за брючину, едва не рухнув на спину и не скатившись по подвальной лестнице.
Не знаю, почему они не убежали, стоя возле дверного проёма, я уже был рядом, кипевший твёрдой и непоколебимой яростью, с жаждой мести и крови, с единственной целью уничтожения врага. Вцепиться пальцами и зубами, убить любой ценой, вот всё, что мною владело. Всё остальное уже не имело и не могло иметь никакого смысла.
*Выстрел* и я уже почти смог схватить Уэста. Но контроль над телом терялся, звуки стрельбы в упор отдалялись куда-то в небытие, раздающиеся, словно вдалеке – органы слуха опять подводили, ноги предательски подкосились, да и взор стал замыленным. По краям поплыло мутное размытие, чёткая картинка пропала.
Он стрелял дальше, выпуская усердно всю обойму, а я понимал, что умираю, в действительности, в который уже раз… Осознавал, что гадкие пули сделали-таки своё нехитрое дело, но искренне пытался тянуть руки и врезаться ногтями в плоть доктора. Нельзя же… Нельзя его отпускать! Я должен был стать возмездием, самой смертью, пришедшей с ехидной насмешкой за ним, чтобы доказать всю тщетность его идей, стремлений и экспериментов, забрать его уже, наконец, в мир мёртвых, так же, как он разрушил и обратил в костяной прах чужие жизни… В глазах темнело, последние нотки чувствительности таяли в небытие, а тело рухнуло, переставая двигаться и слушаться. Лишь скрюченные окровавленные женские пальцы тянулись к его начищенным чёрным ботинкам в надежде схватить мерзавца за ногу… *выстрел*, *выстрел*… Прости, Шелли… Я не смог…