- Яна твоя.
- Нет, из Самары. Правда, я бы никогда не подумала. Очень была удивлена, когда узнала. А все остальные – местные. И почти все – новенькие, как и я.
- Сколько вас там всего в отделе?
- Пятеро.
- О, боже. И все сидят в одном кабинете? С ума, наверное, можно сойти…
- Кстати, удивительно, но совершенно не утомляет. Все такие милые, и очень разные. Это вообще единственное, что радует на этой работе. Ну и то, что деньги вовремя платят, конечно. А больше, ей-Богу, ничего не нравится: люди все какие-то безликие и унылые. Столько бесполезных душных условностей и правил… Прямо, тоска одна.
Она замолчала и, задумавшись, стала ковырять вилкой по быстро ставшей пустой тарелке. Вид у нее вдруг стал жутко расстроенный.
- Даже не думала, что до такой степени может раздражать работа. Еще этот кризис проклятый, выбрать вообще не из чего! Одна бы я могла перебиться какое-то время, чтобы дождаться лучшего варианта. Но ребенку-то не станешь объяснять, что денег нет. – Она взглянула на Кирилла. - Может зря я согласилась на это предложение? – она уже была готова расплакаться. Ей так сильно захотелось, чтобы Кирилл ее пожалел. - Они, конечно, красиво все расписывали на интервью. А в реальности все как-то совсем плачевно. Чувствую себя какой-то очень глупой, что меня «развели».
- Да ладно, успокойся. Все будет хорошо, - Кирилл продолжала орудовать вилкой. - Сейчас лето, тебя не задерживают, - уже хорошо. Деньги опять же те, к которым ты привыкла, платят без задержек, а сейчас это – редкость. – Он отставил тарелку и поднял на нее глаза. - Сережка твой на даче, на воздухе, не с чужими людьми. Мы можем после работы ездить и ходить куда хотим. Отдыхай… А потом видно будет. – Он встал из-за стола и стал убирать опустевшие тарелки. - Надоест, найдешь другую работу, ты же у меня умничка, - он вдруг подошел к ней, поднял ее со стула и, поставив перед собой, взял ее лицо в ладони, притянул к себе и как-то по-отечески поцеловал в лоб.
Она вздохнула и улыбнулась. Кирилл всегда ее хвалил и поддерживал, просто удивительно, насколько ему это было не трудно. Она никогда не сомневалась в его искренности: с самого первого дня их знакомства в его взгляде она видела неподдельное восхищение и уважение, а это так приятно и важно. К тому же он ко многим вещам относился как-то очень легко, и ей каждый раз становилось понятно, что она сама все усложняет.
- Не расстраивайся, не надо, - он погладил ее по голове.
- Угу. - Она потянулась к нему и поцеловала его в улыбающиеся теплые губы. – Пойдем. Потом все уберем и помоем. Так хочется поваляться после всей этой вкуснятины, - и она увлекла его за собой в комнату, где надрывался голосом известного ведущего никому не интересный телевизор.
Глава 3
- Девчонки, кто-нибудь знает, кому мне писать? – она влетела как фурия в кабинет, возмущенная бюрократизмом, процветающим в этой компании. Обратившись за пустяковой помощью к сотруднику одного из подразделений, она тут же была отослана к его непосредственному руководителю за разрешением. Мол, так не по правилам, надо сначала у него спросить, можно ли привлечь его сотрудника к совсем постороннему проекту. Прямо рабовладельцы какие-то, ей-Богу…
Девчонки, выслушав суть вопроса, переглянулись между собой, но поскольку почти все были новенькие, повисла пауза и все дружно посмотрели на аборигена компании Вику. Вика вообще не слышала ничего, поскольку была по уши в бумагах в поисках какой-то важной папки… Почувствовав, что общественное внимание направлено на нее одну, она подняла глаза и, часто моргая, застыла, с трудом отматывая назад, к прозвучавшему вопросу.
– Вик, кто этот руководитель-то? Кому мне писать? – она уже теряла терпение.
Когда слова наконец-то доползли до Викиного сознания, ее обремененное глубокой задумчивостью лицо вдруг внезапно оживилось. Хитро улыбаясь, она, наконец, протянула.
- Тебе надо с этим вопросом прямиком к Стасу Верину, - услышала она имя все того же недавнего «спасителя», - он и есть руководитель этого отдела.
Она даже оторопела на мгновенье. Совсем недавно, встретив его в очередной раз в лифте и, три этажа выдерживая на себе его самодовольное откровенное разглядывание, она подумала, как хорошо, что по работе им не приходится пересекаться по работе. Они трудились на разных этажах, в разных подразделениях, выполняя абсолютно не связанные между собой задачи. Столкнуться у входа в офис или встретиться случайно глазами на лестнице во время перекуров были максимально возможные формы общения. Конкретно в данном случае принятая корпоративная неприветливость сотрудников ее более чем устраивала, поскольку исключала появление случайного повода завязать общение, а подойти к ней без повода у этого товарища явно духу не хватит. Ее жизненный опыт подсказывал ей, что из-за высокого мнения о собственной исключительности, такие мужчины могут подойти только к тем, кто гарантированно не пошлет куда подальше. Она же абсолютно точно всегда производила обратное впечатление.