- Гвен, я не одна. Мой....э... -я занимаюсь обдумывая, что же все таки сказать. Друг? Знакомый? Парень? Вот же блин...
Я смотрю на Чейза, ища хоть какого-то намека на поддержку, но он лишь обходит меня стороной и повернувшись через плечо, подмигивает своими голубыми глазами.
- Рад с вами познакомиться, Гвен, - кричит он, собственнически поворачивая на кухню, как будто это его дом. Куда вам поставить воду?
Твою мать, он не мог этого сделать! Я убью его.
Я слышу, как газета медленно опускается на столик и деревянная трость Гвен стучит по полу, в признаках того, что она встала с кресла- качалки. Это заставляет меня быстрее снять обувь и ускоренным шагом направился с пакетом продуктов прямиком к ним.
Гвен была рассудительной женщиной. Она любила ум людям, умение говорить нет и наличие самоуважения. Иногда, я даже называла ее феминисткой и когда дело доходило до разговора за мужчин, а поверьте мне из было не мало, она всегда говорила, что красивые парни опасны.
"За их прекрасным личиком скрывается боль, которую они не смогли выразить. Держись от них подальше, дорогая. Иначе эту боль будешь нести ты" - сказала как-то Гвен за поеданием завтрака. Не то чтобы я была с ней согласна. Просто Гвен говорила то, что думает. Я не могла винить ее за то, что она пытается меня уберечь.
Через секунду я уже оказываюсь на небольшой кухне, наблюдая стопку блинчиков с шоколадным сиропом на столе и широкую улыбку Гвен, адресованную Чейзу.
- Укуси меня пчела, неужели этот день настал? - радостно произносит она, с интересом рассматривая Чейза, словно он экспонат.
-О чем ты говоришь? - я подхожу к ней, в недоумении переводя взгляд то с ухмылки Чейза, то на счастливую Гвен.
- Ну как это о чем, - ее глаза слегка сужаются в признаке веселья, - У тебя парень, дорогая, и причем весьма симпатичный. Ещё и помогает тебе. Я уже думала так и умру, не увидев его.
Рука Гвен одобрительно похлопывает Чейза по мускулистой руке, от чего волна смущения и стыда заставляет мои щеки покрыться оттенком красного.
О черт, черт, черт! Я должна была предвидеть это.
- Гвен, это не то что ты подумала. Чейз не...
- Мне тоже приятно познакомится с вами Гвен, - задорно обрывает оправдания Чейз, ставя на кухонный островок воду. Извините за беспокойство, но где у вас можно будет помыть руки? Чейз становится рядом со мной и слегка задевает меня рукой. Это заставляет меня отойти в сторону. Даже через ткань толстовки я чувствую жар его кожи.
- Какое беспокойство? Выбрось это из своей головы, молодой человек, -отвечает Гвен, - На втором этаже слева от лестницы.
Ее рука жестикулирует в сторону деревянной лестницу и Чейз благодарно ей кивает. Я наблюдаю как его мышцы на лопатках двигаются при каждом шаге, пока он медленно поднимается по лестнице. Мои губы автоматически поджимаются, когда он исчезает из виду и вздох разочарования срывается с моих губ. Незаконно носить обтягивающие футболки, когда на тебя хочет наброситься каждая вторая девочка школы.
Это же просто издевательство.
Хотя я совру, если скажу, что такой вид издевательства не пришелся мне по вкусу.
Усмехнувшись с собственных мыслей, я поворачиваю голову в сторону Гвен и драматично закатываю глаза от вида ее хитрой улыбки.
- Ничего не говори Гвен, - пригрожаю ей пальцем и ставлю пакет продуктов на столешницу, - Мы просто ходим в один и тот же литературный класс. На этом все.
- Правда? Старушка так не думает. Гвен хватает меня за руку, заставляя тем самым присесть на рядом с ней на стул.
Так я и делаю.
-Олайя, послушай, если бы ты ничего не значила для этого парня, он бы не тратил свое время на тебя. Ты только посмотри на него!,- она показывает рукой на ящик воды на столе, -Он помогает тебе, хотя явно был занят другим делом. А теперь перестань отвергать людей, которые уделяют тебе внимание и наложи молодому человеку несколько блинчиков. Парень заслужил.
Гвен слегка похлопывает меня по ладони и пододвигает ко мне чистую тарелку. И пока я накладываю ягоды Чейзу, мысль о том, что Гнев права не покидает меня до его прихода.
Чейз (глава 10)
Мое утро еще никогда не начиналось настолько "охренеть как прекрасно".
Блинчики, Олайя, веселая старушка Гвен и уют стали для меня отличным отвлечением от мыслей.
Вся эта атмосфера семьи была для меня так далека, что я не знал, как себя вести.
Да и мне было с чем сравнить.
С тех пор как я был ещё подростком, моя мама перестала устраивать воскресные завтраки. Она вообще перестала устраивать хоть что-то. Раньше, за завтраком она выходила к нам в джинсах и простой белой футболке, ее каре было четко прямым без единой торчащей волосинки.