Я смеюсь, а затем выделяю ее предложение и копирую его. Я открываю новый файл в ворде и вставляю его в документ, а затем сохраняю файл как «Вещи, которые говорит Сидни».
Она толкает меня в плечо. Я закрываю свой ноутбук, и ее, и сдвигаю их оба на другую сторону от нее. Я обнимаю ее и кладу подбородок ей на грудь, смотрю на нее.
– Я люблю тебя.
Она приподнимает бровь.
– Быстрый фасоль церковь.
Я наклоняю голову.
– Повтори. Я совершенно уверен, что неправильно понял по губам.
– Выход. Бытие. Рывок.
Я улыбаюсь своему плохому чтению по губам и целую ее в грудь. Потом ее шею. Потом я чмокаю ее в губы и стаскиваю с кровати.
– Время для нашего свидания. Давай одеваться.
Она показывает: «Куда мы идем?»
Я пожимаю плечами: «Куда ты хочешь пойти?»
Она хватает свой телефон, пока я одеваю футболку, и пишет мне.
– Будет ли странно, если мы вернемся в ту закусочную?
Я пытаюсь вспомнить закусочную, в которой мы были, но единственное, что мне приходит в голову, это та, в которую я привел ее в первый же вечер, когда мы встретились воочию. Был день ее рождения, и мне было жаль, что у нее прошел такой ужасный день, поэтому я пригласил ее на торт.
РИДЖ: Та, что рядом с моей квартирой?
Она кивает.
РИДЖ: Почему это должно быть странно?
СИДНИ: Потому что это была наша первая встреча. И, возможно, пойти туда на наше первое свидание было бы своего рода празднованием этого момента.
РИДЖ: Сидни Блейк, ты должна простить себя за то, что влюбилась в меня. Мы разделили много глав в нашей книги жизни, и мы не должны их вырывать просто потому, что в них есть вещи, которые нам не нравятся. Это часть нашей истории. Каждое предложение, хорошее ли, плохое ли, имеет значение для нашего хеппиенда.
Сидни читает мое сообщение, а затем кладет телефон в карман, как будто решение ужинать там утверждено этим последним сообщением. Она показывает и говорит следующее: «Спасибо тебе. Это было прекрасно. Мост. Облако. Прыщ».
Я смеюсь: «Это реальное предложение?»
Сидни качает головой. «Я не знаю, как показывается множество слов. Я решила, что просто буду жестикулировать случайные слова, когда не знаю, как показать то, что я на самом деле хочу сказать».
Я жестом прошу ее достать телефон из кармана.
РИДЖ: Ты сказала «мост», «облако» и «прыщ». Смешно. Что ты пыталась показать?
СИДНИ: Я не знала, как показать, что тебе так повезет после сегодняшнего свидания.
Я смеюсь и обнимаю ее, притягивая к себе, пока ее лоб не встречается с моими губами. Черт, я не могу насытиться своей девушкой. А также не могу насытиться мостом, облаком и прыщом.
···
Мы поехали на машине Сидни ко мне домой, потому что я сегодня без машины, а от ее квартиры, в отличии от моей, ресторанчик расположен слишком далеко, чтоб идти пешком. Она настояла, чтобы мы отправились пешком, как в прошлый раз. В ресторане Сидни заказала завтрак, также она съела половину моих луковых колец и трижды откусила мой бургер.
Мы решили сыграть в двадцать вопросов во время ужина, используя наши телефоны, потому что сложно показывать жестами и одновременно есть. За те сорок пять минут, что мы здесь, я ни разу не вспомнил о своей ссоре с Мэгги. Я не думал о том, как отстаю от графика на работе. Я даже не думал об этом проклятом спойлере «Игры престолов». Когда я вот так сижу с Сидни, ее присутствие вытягивает все плохие моменты моего дня, и мне так легко сосредоточиться на ней и только на ней.
До тех пор, пока не появляется Бреннан.
Теперь я сосредоточен на Бреннане, он скользнул в кабинку рядом с Сидни и потянулся через стол за моим последним луковым кольцом:
– Привет.
Он кидает луковое кольцо в рот, и я откидываюсь на спинку сиденья, гадая, какого черта он здесь делает. Не то чтобы я возражал. Но это наше первое официальное свидание, и я не понимаю, почему он его срывает.
– Что ты здесь делаешь? – показываю я.
Бреннан пожимает плечами:
– У меня на сегодня нет никаких планов. Мне стало скучно, и я пошел к тебе, но тебя не было дома.
– И как ты узнал, что мы здесь?
– Приложение, – говорит он, двигая к себе мою содовую и делая глоток.
Я бросаю на него взгляд, намекая, что я понятия не имею, о чем он говорит.
– Ну, знаешь, – говорит он, – такое приложение, с помощью которого можно отслеживать местонахождение людей. Я все время отслеживаю твое.
Какого черта?
– Для этого ты должен установить приложение на мой телефон.
Бреннан кивает:
– Год назад я так и сделал. Я все время знаю, где ты.
Это действительно многое объясняет.
– Это странно, Бреннан.
Он откидывается на спинку сиденья:
– Ничего подобного, ты – мой брат. – Он смотрит на Сидни: – Привет. Приятно видеть тебя полностью одетой.
Я пинаю его ногой под столом, а он только смеется, потом складывает руки на столе и произносит следующую фразу:
– Не хочешь сегодня что-нибудь написать?
Я отрицательно качаю головой:
– У меня свидание с моей девушкой.
Плечи Бреннана опускаются, а он падает спиной на кабинку. Сидни переводит взгляд с меня на Бреннана и обратно.
– Песню? – она говорит. – Ты хочешь написать песню сегодня вечером?
Бреннан пожимает плечами.
– А почему бы и нет? Мне нужно больше материала, и я как раз в том настроении. Моя гитара в машине.
Сидни оживляется и начинает кивать.
– Пожалуйста, Ридж. Я хочу посмотреть, как вы двое пишете песню.
Бреннан кивает:
– Пожалуйста, Ридж.
Мольбы Бреннана не заставят меня передумать, но только потому, что мольбы Сидни уже изменили мое решение. Кроме того, все то время, что я был на этом свидании с Сидни, тексты песен крутились у меня в голове. Лучше вытащить их сейчас, пока я их чувствую.
Я расплачиваюсь по счету, и мы выходим на улицу, чтобы вернуться в квартиру, но Бреннан указывает на парк через дорогу. Он бежит к своей машине и забирает гитару и все остальное, чтобы писать. Мы втроем идем в парк и находим две скамейки напротив друг друга. Бреннан садится на одну, а мы с Сидни – на другую.
Бреннан переворачивает гитару и прижимает к ней блокнот. Несколько минут он пишет на нем, а затем передает мне. Он написал музыку для припева песни, над которой работает, но без слов. Я несколько минут изучаю ее. Я вижу, как Бреннан и Сидни разговаривают, пока я вглядываюсь в записи и пытаюсь понять, как добавить первую строку припева. В начале их разговора Бреннан все показывает для меня, но, когда видит, что я не обращаю внимания ни на одного из них, перестает показывать, и они продолжают болтать. Мне нравится, что они ведут диалог без меня. Он не похож на увлечённую беседу людей, забывающих показывать ее для меня. Это просто треп, потому что они знают, что мне нужно время, чтобы сосредоточиться на песне.
Я вспоминаю наш с Сидни недавний разговор, и то, как она беспокоилась, что я когда-нибудь вернусь к Мэгги обратно, потому что хочу исправить все, что идет не так в ее жизни. Я пытаюсь обличить это в пару фраз, но ничего не получается. Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить, что именно я ей сказал.
«Я был бы разбит без тебя. И кто тогда исцелил бы меня?»
Я повторяю эту фразу снова и снова.
И кто тогда исцелил бы меня?
Именно так иногда я строю основу для своих текстов. Я думаю о человеке. Я думаю о разговоре с этим человеком или размышляю о том, что меня связывает с этим человеком. И тогда я задаю себе вопрос об этих размышлениях, а затем строю строку текста вокруг ответа.
Так... кто же меня исцелит? Единственным человеком, который мог бы исцелить мое разбитое сердце, была бы Сидни.
Я нахожу в этом ответе лакомый кусочек и записываю стихи: «Ты единственная, кто исцелит меня».
Я постукиваю карандашом по странице в такт музыке, которую Бреннан написал для меня. Бреннан берет гитару, смотрит на мой карандаш и начинает играть. Краем глаза я вижу, как Сидни подтягивает колени к скамейке и обхватывает их руками, наблюдая за нами. Я смотрю на нее с минуту, ожидая, что мысли о ней вдохновят меня на новую строчку. Что я хочу, чтобы она узнала, когда услышит эту песню?