— Ну что ж, мистер Скиннер, — сказал он, сплевывая табачный сок на стол и пачкая карты. — Вы знаете человека по имени Пирс?
На мгновение воцарилась тишина, а потом, казалось, все всё поняли. Каждый из людей Скиннера знал, о чем идет речь. Их глаза стали похожи на бусинки и метались, как крысы в канализации. Они были вооружены, но как быстро они смогли бы добраться до оружия?
— Господь милосердный, — прошептал один из них, — это же Малыш Кирби…
— Ты прав, дружище. Это я. И я пришёл, чтобы тебе отомстить.
Скиннер облизнул губы.
— Какого хрена…
Охотники за головами потянулись за своими пистолетами, а может быть, это сделал только один из них, и банда Гила-Ривер выхватила оружие и начала нажимать на спусковые крючки.
Дробовик Мексиканца Джо выстрелил дважды и разрубил человека пополам, когда тот потянулся за пистолетом. Партридж и Джонни Блант приговорили еще троих, прежде чем их пальцы успели нащупать кобуру.
Кирби вытащил свой кольт как раз в тот момент, когда Скиннер потянулся за своим. Но именно Кирби выиграл эту битву, когда три пули вонзились в живот Скиннера и разорвали его, как воздушный шар, наполненный красной краской.
Он сделал шаг вперёд, споткнулся о тюк сена и завалился на бок, заливая всё вокруг алой кровью.
Трое последних даже не обратили на это внимания: они уже были на пути к небу.
— К черту их всех, — сказал Кирби и отвернулся.
Пятеро других членов банды, включая Партриджа, продолжали стрелять, пока у них не кончились патроны, и оставшиеся после первого раза в живых охотники за головами остались лежать на полу окровавленными кучами.
Казалось, их рубашки были попросту набиты сырым мясом. Мексиканец Джо, все еще не насытившийся, перезарядил дробовик и добавил в каждого ещё по выстрелу. На то, что осталось, было тошно смотреть.
— П-п-похоже, на этом всё, — произнёс Джонни Блант, засовывая револьвер в кобуру. — Теперь они н-н-нейт-т-т… мертвы, да.
Все это произошло в течение примерно тридцати секунд, и было израсходовано более пятидесяти патронов. Банда вышла на безжалостный солнечный свет и выехала из Седоны.
Их никто не останавливал. Не задавал вопросов. Не преследовал. Их дело смахивало на избиение младенцев.
Члены банды Гила-Ривер ощущали триумф и радовались завершению дела.
Но как показали последующие события, в тот раз они наслаждались успехом в последний раз.
* * *
Партридж купил Гиббонсу еще пива и сидел, слушая, как старик рассказывает одну историю за другой. Но он даже не пытался вникнуть в суть; он думал о «Египетском отеле». Теперь эта мысль, как дурное воспоминание, не оставляла его в покое.
— Ты уверен, что пришел сюда не для того, чтобы выцарапать немного золота из этих холмов? Нет? А как насчет серебра? Может, медь — твоя судьба, а, странник? Может быть. Она тоже приносит деньги.
— Нет, я здесь не ради раскопок.
Гиббонс покачал головой.
— К чёрту! К чёрту это всё!
Партридж молча поднял на старика глаза.
Гиббонс рассмеялся.
— Да, я сумасшедший. Я знаю, ты, наверное, думаешь, что у меня в голове больше дерьма, чем в наполненном помоями ведре, но это не так, странник. Видишь ли, то, что я сказал тебе раньше, было правдой. Я ищу новичка, которому могу помочь. Почему? Хороший вопрос!
Он сделал жадный глоток.
— Видишь ли, мне повезло. Я решился в своё время на одно дельце, и оно выгорело, будь я проклят. Я добился своего. В последнее время я думаю, что Господь был очень добр к такому человеку, как я. И я спросил себя: как я могу отплатить за это? И мне пришло в голову, что я могу расплатиться, только сделав несколько добрых дел некоторым душам, находящимся в крайней нужде. Но ведь ты не нуждаешься во мне, странник?
— Пока нет. Может, завтра?
Старик хлопнул себя по колену.
— Справедливо! Чертовски справедливо! С сегодняшнего дня, если тебе нужна помощь, зови Гиббонса, ладно? Я — тот, кто тебе нужен! Чёрт, а ведь я только сейчас понял!
— Что понял?
— Что я — твой ангел-хранитель!
Партридж открыл рот, но тут же закрыл его, не зная, что на это ответить.
— Смотри только не надорвись, мне помогая, — произнёс он, наконец.
— Я серьезно, странник, честное слово! — Он встал и станцевал джигу. — Черт возьми, вот в чём моё призвание!
Партридж не знал, то ли смеяться, то ли благодарить его, то ли тащить свою задницу в горы.
— Отказываешься? — поинтересовался старик. — Независимый?
Партридж ответил, что должен отлучится в уборную.
Это было полуправдой-полуложью: ему действительно нужно было в туалет, но ещё ему нужен был повод, чтобы сбежать от Гиббонса. Тот был неплохим человеком, но у Партриджа в этом городе были дела, а для этого ему требовалась анонимность.