Да, все начинало становиться на свои места.
По скудным уликам Пеппер смог предположить, что Крегер и Черный Джейк вместе замышляли завладеть тайником Нейтана. В этом был смысл.
Партридж сбежал из тюрьмы, вероятно, потому, что его жена, охранявшая эти деньги, якобы погибла при пожаре. И он пришёл за своей добычей.
Поэтому Черный Джейк пошел к Крегеру и предложил разделить с ним добычу, если они смогут ею завладеть. Все это, казалось, имело определенный смысл… но как быть с нацарапанными записями места под названием Дед-крик и заведения, именуемого «Египетским отелем»?
Пеппер знал, что есть только один способ это выяснить. Поэтому на следующий день он решил посетить Дед-крик.
Как и Нейтан Партридж за несколько дней до этого, Пеппер ехал верхом через горы Гила и восхищался прекрасным пейзажем. Однако он не позволил себе отвлекаться надолго, пока вел своего чалого через лабиринт каньонов, ущелий и скалистых утесов. Густые заросли сосен, можжевельника и колючего кустарника были и всегда останутся прекрасными укрытиями для бандитов и мятежников-индейцев. Поэтому, как человек, в любую минуту ждущий опасности, он не спускал глаз с горизонта.
Однако его мысли витали совсем в другом месте.
Он думал о лагере и о человеческих останках, которые нашел. Он даже не позаботился похоронить их, а оставил труп и кости там, где они и лежали.
И с тех пор, как и многое другое, он не мог выкинуть это из головы. Тело свисало с дерева… оно было почти ритуально разрезано и соскоблено ножом. Он был в этом уверен. Но не это стало причиной смерти. На теле имелись многочисленные рубящие повреждения костей шеи, груди и головы. Как будто кто-то убил несчастного ублюдка мачете, а потом повесил. Но если человек был мертв до того, как его повесили, то плоть с него срезали явно не ради пыток.
Вероятно, ради чего-то другого…
Пеппер мог придумать только одну причину, и от этого его начинало мутить.
Господь милосердный, из всех мест — именно здесь и сейчас?
Но это случалось и раньше — и экспедиция Доннера10 была лишь одним из примеров. Однако там всё случилось из-за острой необходимости. А здесь… Здесь — по желанию.
Холмы были густо усеяны дичью, и в Чимни-Флэтс не было недостатка ни в еде, ни в провизии. Если это были Фаррены… тогда что же, во имя всего святого, с ними случилось? Что превратило их в монстров?
Пеппер покачал головой, придержал коня и аккуратно свернул сигарету. Табак помог ему прочистить мозги и отогнать злобные, тянущиеся тени, страшилищ и их клацающие зубы. Его разум искал более приятные темы и не находил ни одной. Все, о чем он мог думать, — это его собственная неминуемая смерть.
Доктор Паккард сказал ему, что если это действительно эмболия, то сосуд может разорваться в любой момент: и через пять минут, и через пять месяцев, и через пять лет.
Но, учитывая тяжесть и скорость прогрессирования симптомов, было очевидно, что всё произойдёт в ближайшее время.
А это может означать либо быструю смерть — если ему повезет, — либо инсульт, от которого он сильно ослабнет, а то и станет полноценным овощем. И в последнем случае, сказал ему Паккард, лучше Партриджу молиться о смерти. Все это было очень тяжело принять. Тяжело смириться с неизбежным. Пеппер уже давно знал, что в его голове зреет какая-то проблема, но в глубине души надеялся, что это пройдет. Что смерть придет в виде пули или внезапного сердечного приступа во сне и будет быстрой и окончательной. Не даст ему времени на размышления о собственной угасающей жизни и о собственной смертности.
Нехорошо человеку думать о таких вещах.
Но не думать об этом было почти невозможно. Теперь это стало естественным, как дыхание или сердцебиение. Пеппер решил, что теперешнее дело — его последнее, и он должен сделать все возможное.
Нужно использовать оставшееся время в полной мере. Это навело его на мысль о Нейтане Партридже. Он все меньше и меньше интересовал маршала. Да, он был преступником и вором, и да, он убивал людей. Но его действия были продиктованы исключительно жадностью, и Пеппер мог это понять. Как любовь или ненависть, она была неотъемлемой частью человеческого существования. Пеппер не уважал этого человека, но понимал его.
Но Черный Джейк… это совсем другое дело.
Этот человек был вероломным садистом, который наслаждался убийством. Это доставляло ему удовольствие. По мнению Пеппера, он был насквозь мерзким и злобным существом. Как большой и отвратительный ядовитый паук, он должен был быть раздавлен. Такое создание было богохульным и не имело право на существование.