– Такую бы я запомнил сразу. Это тебе не блеклая Снежинка.
– А тебя как зовут? – спросила ночная. – Могу и дальше звать тебя мутным пронырой, хотя меня за это, наверное, вытурят из миротворческого комитета.
– Арктик. Принц Арктик.
– О, надо же. Ну, мне, думаю, представляться смысла нет, ты все равно забудешь через пять минут.
– Обещаю, что запомню, – возразил Арктик.
– Значит, забываешь только имена подружек? – пошутила ночная. – Или будущих членов семьи?
– Я запоминаю всякого, кто наверняка изменит мою жизнь.
– Чур, не я! – искренне испугалась ночная. – Мне даны строгие указания не чинить ущерба, не рушить ледяных дворцов, не соблазнять ледяных и не менять чужие жизни. С другой стороны, я никогда указаниям не следую… в общем, ледяные дворцы, берегитесь.
«Не следует указаниям!»
Арктик моргнул и завороженно уставился на нее. Как такое возможно? Жизнь – это ведь череда указаний; тех, кто им не следует, забывают, сбрасывают на самые низы иерархии или вовсе выгоняют из племени.
«Вот если бы мне ослушаться приказа… любого приказа, то с чего бы начать?»
– А-А-А-А-А-А-А, что ж ТАК ХОЛОДНО-ТО? – Ночная взвилась и принялась выписывать энергичные сальто.
– Мы в Ледяном королевстве, – ответил Арктик, уступая ей место. – А наш климат – это, знаешь ли, строжайшая тайна.
– О, да он остряк, – заметила ночная, останавливаясь и снова заливаясь смехом. – А у тебя есть полезные умения или может, запасной волшебный браслет, защищающий гостей от холода?
– Браслеты – дипломатический дар. Они согревают наших гостей и помогают безопасно пересечь Великую ледяную скалу. В племени таких всего три… а вас что, больше трех? – удивленно спросил принц.
– Я четвертая. Мы с мамой делим один браслет на двоих. Намучились, пока через эти ваши горы переваливали. Стоило, пожалуй, попросить браслет перед тем, как наружу выбежать.
– Так вернемся внутрь, – неохотно предложил Арктик. Внутри их ждало еще больше драконов, невыносимо занудных, не говоря уже о матери с новым сводом правил относительно того, как задобрить Снежинку, держаться подальше от ночных, и вообще вести себя как послушный пес. – Или останемся снаружи любоваться закатом?..
– Закат – это здорово, – отозвалась дракониха, – но если честно, то я выбралась наружу, потому что мама сводит меня с ума.
Арктик не сдержал улыбки, и она появилась на его морде как трещинка на льду. Эта ночная точно никогда не оставит его равнодушным. Ледяные никогда о своих родителях так не отзывались: жаловаться на старших, критиковать их – это же просто немыслимо!
– Прошу, расскажи подробнее.
– О, мама вечно ворчит, мол, я все порчу. «Люта, почему свитки опять не на своих полках?», «Люта, ты этим утром не тому дракону улыбалась!», «Люта, будешь обо всем высказывать свое мнение, и королева тебя никогда на совет не пустит», «Люта, я беру тебя с собой в поездку, лишь потому что не доверяю и не хочу оставлять без присмотра, но если заговоришь с ледяным, я насажу твою голову на пику в тронном зале». – Она спохватилась, захлопнула пасть и грустно взглянула на Арктика. – Э-э, ой.
– Ага, – произнес принц с тем же трепетом, с каким первый раз коснулся огня. – Что-то подсказывает мне, что тебя зовут Люта.
– Да нет, просто с этого слова начинаются мамины отповеди.
Арктик рассмеялся, и Люта улыбнулась. Он чувствовал, что рядом с ней скуки и тоски можно не опасаться.
– Так что, правда, – спросила она, – больше магических браслетов нет? Мне, честно, и плед сгодился бы.
– Прости, – ответил Арктик, жалея, что не может согреть ее своим крылом – его-то чешуя холодна, как снег.
Люта тяжело вздохнула:
– Тогда мне и впрямь пора назад.
– Постой, – окликнул ее Арктик. Одна мысль не шла из головы: это неправильно, даже хуже, он нарушит традицию, предаст племя, но рядом с этой замечательной драконихой ему было все равно. Он на все пойдет, лишь бы побыть с ней еще немного.
Сняв с уха алмазную серьгу, он прошептал:
– Пусть любому дракону, носящему эту серьгу, будет тепло в любой мороз… и не грозит никакая опасность.
Затем он надел серьгу на ухо Люте, а та недоуменно выпучила темно-зеленые глаза. Арктик походя задел ее гладкую теплую шею.
– Ого… сработало, – сказала Люта, перестав дрожать и осторожно расправляя крылья. – Значит, слухи не врут, ваше племя правда владеет магией.