-Как в деревне. - Прокомментировал я её крик заходя в кабинет. - На приём к председателю колхоза.
-Ты первый начал. - Она поднялась мне на встречу. - Чего явился в свой законный выходной?
-Фи, ты меня так встречаешь, словно не рада видеть. - Парировал я ответно целуя её в щеку.
-Видеть я тебя всегда рада, но и поощрять за рвение не хочу, не в этот раз уж точно.
-Это еще почему? - Сделал удивленное лицо я.
-Кадры надо беречь. - Она села на диван и пригласила пристроиться рядом. - Сама через такой круг представления проходила.
-Да уж. - Вздохнул я. - Забавная поездка.
-Вот и я о чем. Ну говори, чего пришел, а не спишь где-нибудь?
-Да я собственно на 5 минут. - Словно оправдываясь пожал плечами я. - Мне бы ключики от твоего домика.
-Ба! Так наш пострел везде пострел?
-Пострел-пострел. - Кивнул я.
-То есть ждет меня сегодня сюрприз?
-Сюрприз-сюрприз.
-Не Мозес?
-Фи. - Скривился я. - Мозес уже не сюрприз - во-первых, и не целочка - во-вторых. Кстати, у тебя никого на примете для него нет? А то как бы не застоялся наш жеребец.
-Да есть пара вариантов, только как же без тебя с ним на контакт выйти? - Укоризненно спросила она.
-Упс. Не подумал. - Повинился я и быстро отыскав в записной книжке телефон Антона записал на протянутый Ларисой листок летучки: «Антон Мозес, техпомощь».
-Техпомощь? - Усмехнулась она. - Ну наверное так и есть.
-Кстати, а ты что, позвонить мне не могла?, раз уж Мозес понадобился. - Поинтересовался я убирая телефон.
-Могла, наверное, да что-то все никак, а потом забуду. - Лариса мило пожала плечами.
-Ключи. - Я встал с дивана и протянул руку давая понять что спешу.
-И во сколько мне сегодня быть дома? - Поинтересовалась она потдянув к себе сумочку и начав копаться в её недрах.
-Не раньше восьми. - Чуть подумав для вида ответил я. - Шибче не успею.
-К восьми так к восьми. - Согласилась она. - Из-за тебя последние две недели хоть вообще на работе ночуй. - Я не стал комментировать, просто обернулся в дверях, подмигнул и вышел.
А Таньку пришлось ждать. Нет, обрабатывали её не выходя из рамок строго запланированных двух часов, просто как-то очень быстро мы обернулись и теперь я сидел в кресле лобби SPA-салона потягивал кофе (американа - бьэ) и вдумчиво курил предаваясь своим мыслям.
Таньку я заприметил пару лет назад на банкете по случаю открытия нашего воронежского филиала. Она сразу меня удивила и привлекла внимание - молодая, годков двадцати пяти девчонка, с хрупкой фигуркой и взглядом старухи. Выглядела впрочем не лучше: кое как облагороженная прическа, джинсы и свитер чистые, но бросающейся в глаза даже не третьей свежести, бледное лицо и затертые дешевой тоналкой синяки под глазами. Она не столько интересовалась присутствующими лицами, сколько старалась незаметно приныкать в видавшую виды сумочку закуски. Некоторые, из местных, это видели, но лишь хмыкали и оставляли без комментариев. Ясность внес удачно оказавшийся рядом Ромка.
-Танька-то? - По своему обыкновению переспросил он ни мало не таясь. - Журналистка, местная легенда.
Я заинтересовался и в результате узнал следующее. Жила-была девушка по имени Таня, идеалистка и правдорубка. И был у нее кумир - журналист местечковой газетки, акула пера районного разлива. Такой же правдоруб и идеалист. Она работала в той же газетенке, да собственно и сейчас в ней работает на той же должности - редактором. И, несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте, таки выскочила замуж за своего кумира. А кумира не один раз предупреждали: не надо, не лезь. Но идеалисты они на то и идеалисты, чтоб лезть. В результате нашли её благоверного замерзшим в сугробе по причине крайнего злоупотребления алкоголем. И как она не кричала, что он у нее малопьющий, но против фактов не попрешь - никаких следов насильственных действий не найдено, зато есть пара свидетелей которые видели, как он в рюмочной пиво с водкой употреблял. Рассказывая это Ромка вид имел столь довольный, что никаких вопросов о личности так красиво писаку исполнившего не возникало. Действительно - красивая работа.
И осталась она одна. Беременная. Врачи ей сразу сказали, что с плодом что-то не так и, извините милочка, но хоть это и первая беременность, но лучше аборт, так как это «не так» очень похоже на серьезные проблемы с его дальнейшей жизнеспособностью. Она отказалась, что ожидаемо: идеалистка - синоним «дура». А тут еще и память о безвременно покинувшем любимом - читай: «дура набитая». Так она и осталась в неполных 23 года матерью одиночкой с ребенком инвалидом на руках, копеечной зарплатой редактора местной газетенки, без перспектив, отца, но с больной матерью которой тоже ухода не меньше требуется. Ей предлагали плод, ребенком это назвать язык не поворачивается, в роддоме оставить. Уж когда родила, факт, как говориться, на лицо: урод, имбицил да еще и с почти отсутствующим иммунитетом. Хоть прямо сейчас в банку спиртуй и в кунсткамеру сдавай. Снова отказалась, читай: «дура набитая и не лечится».