Глава 6
От лица Криса. -МРТ показало, что раковые клетки распространяются. -Что это значит? - голос мамы дрожал. -Видите, - женщина показала на экране участок головного мозга, - раньше опухоль была лишь в носоглотке, теперь раковыми клетками повреждена эта часть головного мозга. -Но ведь он говорит, что здоров... -Слова мальчика - лишь слова. Мы не можем знать, что он чувствует. -Вы говорите, что мой сын лжет? -Нет, - женщина несколько замялась, - просто такого не бывает. Мы можем лишь догадываться, какую физическую и душевную боль испытывает больной, но её отсутствие - что-то сказочное. Такого не должно быть даже при приёме сильных препаратов. -Но мой сын здоров, он сам это ска... -Мам, - я взял её за руку, чтобы она не заплакала, но она всё равно дала волю чувствам. -Мальчик мой, ты ведь говоришь правду? Тебе ведь лучше? -Да, мам. Что нужно делать, чтобы предотвратить распространение клеток рака? - обратился я уже к доктору. -Всё, что мы делали и прежде. Все те же процедуры, включая продление химиотерапии. Мама прижала меня к себе, рыдая мне в плечо. -Мам, ничего страшного в химиотерапии нет. Я всего лишь облысею, - я пытался ободрить, но делал только хуже. *** -Представь только : сначала мои волосы поредеют, а потом я вовсе стану лысым. -Ты находишь в этом что-то весёлое ? - донеслось из телефона. -Нет. Прости. У тебя всё хорошо? Мне сказали, что вчера тебе было лучше... -Да, Крис, вчера было терпимо. -Когда ты вернёшься в хоспис? Кроме тебя этот фикус никто не поливает, он стал ещё желтее, скорее возвращайся и полей бедолагу. -Я завтра постараюсь зайти. Не могу же я вечно лежать дома, когда сама я здорова. Когда мне было плохо, эта девушка была рядом, теперь же, когда помощь нужна ей, я не могу ничего сделать. Беспомощность - вот, что чувствует больной. Этот месяц был для меня подарком. Я не ощущал боли, мысли не душили меня своей беспорядочностью. Я раза три покидал хоспис, проводил время с мамой, она нашла его для меня... Раньше я думал обо всём и сразу, сейчас же я думаю об одном. О человеке, который страдает. Сегодня я увижу её, выслушаю и поделюсь своими мыслями. *** -Ты выглядишь счастливым. -Потому что я рад, что ты наконец польешь фикус, - я не мог держать улыбку в себе. -Хорошо, хорошо, - она не успела договорить, как уже начала поить засохшее растение. Она долго молча стояла у окна, которое было всё в разводах от капель дождя. -Что ты слышишь? - не оборачиваясь, спросила она. - Машины. Люди. Пение птиц теряется в массе всех звуков города. А ты? -"Ззз". -Что? -Слышу пчёл. Она села ко мне на кровать, глядела на стену напротив и молчала. -Что-то странное происходит со мной. Порой мне бывает так больно, что кажется Цербер уже дышит мне в спину. -Что ты имеешь в.. -Мне кажется, я умираю. Крис, понимаешь... Я уми... -Нет. Нет. Я умираю. Мы снова молчали. Машины. Люди. Птицы. И теперь казалось, я отдалённо слышал пчёл и чувствовал на себе дыхание адского пса. Я вспоминаю себя и вижу её в том умирающем Крисе. Но не может быть, что она больна. Ведь так? -Почему пчёлы?-интерес не давал мне покоя. Я знал, что она хочет просто посидеть, но не мог позволить ей такую роскошь в моем присутствии. - Внутри, - она показала на переносицу и горло, - зудит. Кажется, словно там пчёлы жужжат. Когда боль усиливается, их словно становится больше. Они, точнее боль, оглушает. -Но ты ведь слышишь меня сейчас? -Иногда становится легче, но это скоро повторяется. Я слышу тебя, но словно ты не рядом, а где-то далеко, а может, и у меня в голове. -Разве "в голове" - это далеко? - Всё, что там - ооочень далеко. -Знаешь, кажется, я понимаю, о чём ты. Мысли твои, но не твои вовсе. Они так запутаны, как ниточки в канате. Я знаю это чувство уязвленности и потерянности. Она слушала меня, но слышала ли? Она молчала, кивая в ответ на мои слова, и, вероятно, пыталась ухватиться хоть за какую-то здравую мысль.