Люси глубоко вздохнула. Хотя она не была готова к тому, чтобы Франческа так быстро прижала ее к полу, она не хотела, чтобы Майлс или Шелби пытались ее покрывать. — Это была моя вина, — сказала она. — Я хотела… — Люси взглянула на вытянувшееся выражение лица Стивена, а потом опустила глаза вниз, уставившись на свои колени. — Я увидела кое-что в Предвестнике, что то из моего прошлого, и я хотела увидеть больше.
— И таким образом Вы впутались в опасную авантюру — несанкционированно прошли через Предвестника, подвергая двух своих одноклассников опасности, которым действительно нужно было думать больше — и это спустя день после похищения вашей одноклассницы? — спросила Франческа.
— Это несправедливо, — сказала Люси. — Вы сами преуменьшили то, что случилось с Доун. Мы думали, что просто посмотрим на кое-что, но…
— Но…? — подтолкнул Стивен. — Но теперь вы осознали, насколько идиотской была эта идея?
Люси сжала подлокотники своего стула, пытаясь подавить слезы. Франческа сердилась на всех троих, но, казалось, вся ярость Стивена сконцентрировалась лишь на ней одной. Это было нечестно.
— Ладно, да, мы сбежали из школы и поехали в Вегас, — наконец сказала она. — Но единственной причиной, по которой мы оказались в опасности, было то, что вы держали меня в неведении. Вы знали, что кто-то следил за мной и, возможно, вы даже знаете почему. Я бы не покинула кампус, если бы вы просто рассказали мне.
Стивен уставился на Люси словно горящими глазами. — Если ты говоришь, что мы в самом деле должны быть так откровенны с тобой, Люси, то я разочарован. — Он положил руку Франческе на плечо. — Возможно ты была права насчет нее, дорогая.
— Подождите, — сказала Люси.
Но Франческа жестом остановила ее. — Обязаны ли мы быть так же откровенны насчет того, какую возможность для обучения и личного роста предоставила тебе Береговая линия — тебе — единственный раз за всю историю? — К ее щекам прилил розовый румянец. — Из-за тебя мы оказались в действительно неловкой ситуации. Главная школа, — она указала на южную сторону кампуса — имеет свою систему наказаний и программы общественной работы для студентов, которые сбежали из кампуса. Но нам со Стивеном не нужна была система наказаний. До сих пор нам посчастливилось учить студентов, которые не переступали через наши очень снисходительные границы.
— До сих пор, — сказал Стивен, глядя на Люси. — Но мы с Франческой согласились, что мы должны принять суровый приговор.
Люси наклонилась вперед. — Но Шелби и Майлс не…
— Совершенно верно, — кивнула Франческа. — Именно поэтому, когда ты удалишься, Шелби и Майлс должны будут явиться в главный корпус к мистеру Крамеру для выполнения общественных работ. Завтра начинается ежегодный в Береговой линии Фестиваль урожая, так что, уверена, для вас найдется работа.
— Какая уда… — Шелби прервалась, взглянув на Франческу. — В смысле, Фестиваль урожая звучит заманчиво.
— А что насчет Люси? — спросил Майлс.
Руки Стивена были скрещены, а его необычные ореховые глаза изучающе смотрели на Люси из под черепаховой оправы очков. — Фактически, Люси, ты под домашним арестом.
Под домашнем арестом? И все?
— Классные комнаты. Столовая. Общежитие, — объяснила Франческа. — Пока мы не скажем иначе и пока Вы под нашим строгим присмотром — это единственные места, где тебе разрешено бывать. И никаких контактов с Предвестниками. Ясно?
Люси кивнула.
Стивен добавил, — Не проверяйте нас снова. Даже нашему терпению приходит конец.
Классная комната — столовая — общежитие не предоставляло Люси много возможностей как провести воскресное утро. В домике было темно, а столовая не откроется до одиннадцати. После того, как Майлз и Шелби скрепя сердце отправились в учебный лагерь общественных работ мистера Крамера, у Люси не осталось другого выбора, как пойти в свою комнату. Она закрыла штору на окне, которую Шелби любила оставлять незавешенной, и упала на стул за своим столом.
Могло быть и хуже. Сравнивая с тесными стенами тюремных камер для уединенного заключения в Мече и Кресте, казалось, что она легко отделалась. Никто не надел на нее браслет со следящими устройствами. Фактически, Стивен и Франческа ограничили ее так же как и Даниэль. Разница заключалась в том, что ее учителя могли наблюдать за ней днем и ночью. С другой стороны, Даниель вообще не должен был здесь находиться.
Раздосадованная, она включила компьютер, почти ожидая, что ее доступ в Интернет будет внезапно ограничен. Но она подключилась как обычно и нашла три электронных письма от родителей и одно от Келли. Может светлая сторона ее заключения была в том, что она будет вынуждена наконец-то наладить связь с друзьями и семьей.