— Что ты сделал с телом? — спросил я спокойным и деловым тоном, как один разбойник другого.
— Сбросил с утёса. — Отруб удержался от новых рыданий и вытер ладонью сопли из-под носа. — С высокого и далеко от башни. Они не найдут.
— Но заметят, что ты исчез, — сказал я.
— Банда его светлости постоянно теряет людей, особенно в горах. Некоторые просто поедят и уходят домой, другие падают с уступов. Думаю, сотни четыре было, когда он повёл нас на юг. Когда я… уходил, оставалось около пяти десятков.
— Помимо брата, ты говорил кому-нибудь о своих намерениях?
— Блядь, нет. — Он хохотнул от абсурдности моего вопроса. — Последнего бедолагу, которого его светлость заподозрил в предательстве, привязали к дереву и вырезали ему язык. Там его и оставили, а кровь заливала ему рот, и прямо там замерзала.
Всё это было для меня похоже на правду. Поддерживать преданность даже самых верных бойцов посреди зимы будет нелегко, особенно после удручающей потери Хайсала и скверной судьбы герцогини Селины. По всей видимости, лорд Рулгарт пребывал в упадке и коротал дни, сидя в башне и планируя убийства, которые у него мало шансов совершить. «Возможно, он сошёл с ума», подумал я, хотя такая мысль не принесла утешения. «Безумие легко может сделать его ещё более опасным. Волк, загнанный в угол, всё равно может укусить, а укус бешеного волка куда опаснее».
— Можно ли добраться до этой башни так, чтобы никто не заметил? — спросил Отруба лорд Элберт, и тот в ответ кивнул.
— На южной стене есть говноотвод, — сказал он. — Идёт до самого дна долины. Забираться там не легко и не приятно, но тёмной ночью можно добраться до стока, к которому он ведёт. Только не больше одного человека, иначе заметят. Я нарисую карту, если будет угодно вашим светлостям…
— Никаких карт, капитан Отруб, — ухмыльнулся Элберт и поднялся на ноги, а потом поставил перед разбойником очередную налитую до краёв кружку. — Покажешь нам путь, если хочешь заработать соверены. — Отруб сгорбился сильнее, стоило руке Элберта снова опуститься ему на плечо. Его лоб угрюмо нахмурился, а потом он резко кивнул головой. — Великолепно! — Отруб едва не разлил свой эль, когда Элберт хлопнул его по спине, после чего королевский защитник зашагал к двери. — Выдвигаемся на рассвете. Капитан Писарь, на минутку, будьте любезны.
— Когда король послал меня поймать Декина Скарла, — сказал лорд Элберт с трубкой в зубах, пуская завитки дыма, который добавлял горному воздуху сладко-плесневелый аромат, — я слышал байку о парне в его банде с удивительным слухом на ложь. — Он подмигнул мне, глядя на моё бесстрастное лицо, и от души затянулся. Этот вид и запах вызвали неприятные воспоминания о другом рыцаре, который любил курить трубку.
Сэр Элберт прислонился спиной к каменной стене лачуги. Свет из-за ставней на окнах наполовину освещал его лицо. Час был поздний, и ночной холод, характерный для горной местности, пробирал до костей. От роты Короны, вставшей лагерем в нижнем конце деревни, доносились звуки исполняемой хором песни. Резкие голоса рыцарей и королевских солдат контрастировали с тихим лагерем Всадников Ковенанта в верхнем конце поселения. После захвата Хайсала Верховую Гвардию роты Ковенанта переформировали в отдельное подразделение под командой Уилхема. Теперь он стал капитаном Всадников Ковенанта, а их численность удвоилась благодаря тщательному отбору верховых наёмников, которые после победы оказались без нанимателя. Мне пришлось оставить пешую Вторую роту на попечение Офилы, а самому присоединиться к Эвадине в этой охоте на Волков, поскольку на моём присутствии настаивала сама принцесса Леанора.
— Я часто раздумываю над одной загадкой, — продолжил лорд Элберт, не дождавшись моего ответа, — почему тот умный парень не мог выследить предателя у Декина прежде чем захлопнулась моя ловушка.
— Ложь должна быть произнесена, чтобы я её услышал, — спокойным голосом объяснил я. — А предатель Декина нечасто говорил в моём присутствии, помимо редких оскорблений.