Как и Каллинтор — намного меньший священный город, который мне пришлось покинуть, чтобы вступить в роту после кончины Эрчела, — Атильтор полностью управлялся Ковенантом Мучеников. Список стриктур, под которыми приходилось жить его населению, был таким длинным и суровым, что все, кроме самых ревностно верующих, старались не задерживаться в его пределах. А ещё необычно, что у него не было стен или за́мка. За всю беспокойную историю этих герцогств только Атильтор избежал разорения от осады или штурма, поскольку даже самые злодейские еретики и не подумали бы вести войну в пределах видимости этого святейшего из святилищ.
— Что ж, — сказал Уилхем, кивая в сторону большого лагеря к югу от города. — Он пришёл.
Мы собрались возле Эвадины на травянистом склоне, откуда открывался хороший вид на город. Она прикрыла глаза от солнца и прищурилась, глядя на лагерь, где над шатрами развевалось высокое знамя. С такого расстояния было не разглядеть герб на нём, хотя размеры лагеря ясно говорили о том, что король Томас на самом деле согласился приехать в Атильтор и поприветствовать Воскресшую мученицу.
— Писарь, сколько их по-твоему? — спросил сержант Суэйн. Он так и не стал моим самым восторженным почитателем, но нынче, по крайней мере, соглашался признавать мои способности к числам.
— Моё мнение — три полных роты, — сказал я. — Плюс прислуга и свита из его самых верных рыцарей. Не больше двух тысяч.
— Тогда преимущество за нами, — заметил Уилхем. — Если до этого дойдёт.
— Не дойдёт, — заявила Эвадина. Опустив руку, она повернулась и посмотрела на нас. Помимо Уилхема, Суэйна и меня здесь также были Эйн и клинок-просящая Офила — пять душ, которым она больше всего доверяла. — Что бы здесь ни случилось, сражения не будет, — сказала она. — Если меня захватят при входе в город, вы ничего не будете делать. Если меня выведут перед королём и советом в цепях, чтобы осудить, вы ничего не будете делать. Если они меня повесят и осквернят моё тело на главной площади, — она по очереди посмотрела в глаза каждому из нас, в голосе сурово и точно звенела властность, — вы ничего не будете делать. Это королевство не погрузится в войну из-за меня. И вы дадите мне своё слово.
— Миледи, мы можем принести любые клятвы, какие вы потребуете, — проговорил я, понимая, что больше никто сейчас не скажет правду. И всё же я знал, что ей нужно её услышать. — Если вам причинят какой-либо вред, ничто не сможет удержать их. — Я указал через плечо на множество последователей, толпившихся в небольшой долине позади нас. — Впрочем, — быстро продолжил я, видя, как потемнело её лицо, — думаю, король и его придворные тоже понимают это не хуже меня. Не будет попыток схватить вас и судить. Опасность здесь таится в словах, а не в клинках. Мы должны очень тщательно проверять условия, которые согласовываем, ибо в них кроется ловушка и цепи будущего.
По настоянию Эвадины только Уилхему и мне разрешили сопровождать её в святилище. Суэйн остался командовать ротой, выстроенной ровными шеренгами на дороге у западных границ Атильтора. Я встал на сторону Суэйна в споре о бо́льшем сопровождении, но она и слышать не пожелала.
— Я пришла не для того, чтобы захватывать этот город, — сказала она, — и не буду лить воду на мельницу тех, кто станет утверждать обратное.
Я немного воспрял духом от того впечатления мощи и военного порядка, которое производила рота Ковенанта. Суэйн вымуштровал их в хорошо подготовленную силу, равную по численности королевскому эскорту. Я знал, что если сегодня всё перерастёт в большое сражение, то лишь костяк ветеранов сможет что-то противопоставить роте Короны, но и остальные не сбегут, поджав хвост. А ещё я знал, что несмотря на клятвы, которые мы приносили Эвадине, если ей причинят хоть какой-либо вред, Суэйн поведёт ей на выручку это войско в самое сердце священного города, несмотря ни на какую цену — кровью или бесчестьем. А вот толпа рьяных, нетренированных последователей — совсем другое дело, и сколько бы Эвадина им не проповедовала, ничто не могло запретить им пойти за ней в город. За ночь их количество ещё больше увеличилось, когда мы встали лагерем перед Атильтором — Эвадина согласилась с моим предложением, что остановка на отдых нам не помешает. Немалая доля этих свежих и нетерпеливых душ пришли из окрестных деревень, но, к моему удивлению, большинство явилось из города. В небольшой долине позади нашего лагеря толпились миряне и просто одетые керлы — крепостные Ковенанта. Они хаотично бродили туда-сюда, многие молчали, другие громко цитировали писание, третьи собирались вместе и пели вдохновлённые мучениками гимны. Впрочем, когда бы Эвадина ни появилась из палатки, они разом впадали в почтительное оцепенение. Безмолвие тянулось до тех пор, пока неизбежно какая-нибудь распалённая душа не выкрикивала что-нибудь, после чего уже все разражались восхвалениями. Время шло, и, глядя на них, я чувствовал, как уходят любые сомнения насчёт исхода этой встречи. Эти люди обеспечат выживание Эвадины лучше меня, Уилхема и всей роты.