В соответствии с пожеланиями Эвадины я отправился с Разведротой, но умудрился избавиться от большей части из них спустя несколько дней после того, как мы въехали в лес. Привёл их на Леффолдскую поляну — меня влекло туда не столько желание безопасного места для лагеря, сколько любопытство. Я знал, что после поражения Декина эти леса по большей части очистили от разбойников, но разумно было бы предположить, что с тех пор, наверное, образовались новые банды. И всё же посреди старых камней на поляне я не нашёл никаких следов их существования. Казалось, уже долгое время никто не разводил костёр в потрескавшемся и покрытом мхом кругу амфитеатра. Тайники для припасов были по большей части пусты, а в остальных всё сгнило и покрылось паутиной. Удручающе было видеть, как это место, переставшее быть площадкой для перемирий и собраний преступников, превращается в очередные развалины, которые скоро захватит лес. Впрочем, мои спутники сочли поляну очаровательной, особенно Эйн, которая носилась повсюду, заглядывая в каждый закоулок, и находила много источников для своей неиссякаемой способности к новым песням. Поначалу она, как обычно, напевала мелодии без слов, но постепенно они наполнялись стихами, которые превращали их в очередную поэму для её библиотеки.
— В давние годы они пришли… — тихо напевала она, дёргая струны мандолины, раздобытой ею где-то на пути из Алундии. Мы разбили лагерь в центре амфитеатра, и наши костры пускали дым в вечернее небо. — Резвиться и кровь лить под пологом древ…
— Вряд ли это место предназначалось для этого, — встрял я. Вид руин после такого долгого времени вызвал во мне неизбежное чувство узнавания. В заброшенном каэритском городе под горой я видел не просто эхо этих очертаний. Таер Утир Олейт, так называл его Эйтлишь. Город, который был ещё и вратами, павший бесчисленные годы назад, как и это место, и теперь я считал, что люди, построившие тот город, поучаствовали и в возведении этого каменного овала. И не сомневался, что их конец был вызван той же причиной: Бич.
— Так для чего оно? — спросила Эйн, перебирая струны тонкими пальцами.
— О-о, подозреваю, для многого. — Я посмотрел на покрытый лозами камень, вспоминая вырезанные там древние буквы, которые теперь почти скрылись. — Думаю, люди, которые это построили, приходили сюда поговорить, как поступали разбойники не так давно. А ещё они пели здесь свои песни, как ты. А может, смотрели, как кривляются актёры в комедиях, но вряд ли они приходили ради крови.
— Капитан, всё чисто на милю вокруг, если не больше, — доложил Эймонд. Как и остальные разведчики, он учёл мой запрет называть меня «милорд». Оказалось, что мне это не нравится, по крайней мере, из их уст. После казни Самозванца, всё ещё свежей в моей памяти, это было похоже на ложь, даже на насмешку.
— Расставьте пикеты на стенах и поешьте что-нибудь, — велел я ему. — Утром я отправлюсь в схрон с Вдовой, Тайлером и Дровосеком. А вы останетесь здесь вместе с ротой, патрулировать леса на случай, если заметите проходящие тут войска. Если заметите кого-то, я хочу знать, откуда они, и куда направляются. И не раскрывайте своё присутствие, если только не придётся. То же насчёт любых священников. Неясно, кому нынче можно доверять.
— Прошу прощения, капитан, — заговорил Тайлер, — но что если мы столкнёмся с проблемами в схроне? В смысле, если проблем там будет больше, чем мы вчетвером сможем решить?
Я мог бы его осадить, но уже научился не обрывать разумные вопросы, даже если они исходят из неприятного рта Тайлера. Капитан, который глух к заботам своих солдат, не заслуживает своего титула.
— Я не собираюсь давать о себе знать тем, кого мы там обнаружим, — сказал я. — Большие силы привлекут слишком много внимания. Если в схроне есть то, что потребует решения, то мы вернёмся сюда за всей ротой. Может, придётся посылать за войском для пополнения. Мы не поймём этого, пока не разведаем, что там.
На первый взгляд Жуткий Схрон выглядел так же, каким я его помнил: полуразваленная башня футов тридцати в высоту, поднимавшаяся из единственного уцелевшего угла за́мка, который здесь раньше стоял. Час был уже поздний, когда мы, спешившись и пригнувшись, подходили к ней по подлеску. Дровосека мы оставили с лошадьми в миле позади — он, хоть и не новичок в дикой природе, был немного тяжеловат на ногу по сравнению с Тайлером и Джалайной. Башня торчала из мягко покачивавшегося леса в нескольких сотнях шагов впереди. Я знал, между нами и схроном течёт бурный ручей, перекрывавший шум, который мы могли издавать.